В восемь вечера Алексей подошел к магазину. Непонятное, юношеское волнение закралось в сердце и сжимало его пульсирующей мягкой тревогой. «Да, блин, – думал он, – что-то волнуюсь, как мальчишка. Да еще эти цветы!» Он уже и не помнил, когда и где в последний раз и кому дарил цветы. А тут вдруг что-то нашло – нарезал на своей же клумбе цветов, которые, кстати, насадила его жена. В конце концов, не удержался и аккуратно опустил букет цветов на подоконник магазина – пусть лежат, может, кому и понравятся.
Заходить в магазин не стал, пройдясь по высокому крыльцу, остановился у дверей, развернулся и, потоптавшись, опять спустился по ступенькам…
Ему казалось, что каждый проходящий мимо покупатель и просто прохожий внимательно и придирчиво приглядывается к нему, оценивает его или попросту уже и обсуждает в уме его свидание с Леной. Наконец инкассаторы уехали, подозрительно, как ему вновь показалось, покосившись на него: в кроссовках, джинсах и свитере. А Лены все нет нет.
– Здрасьте, Алексеич! А Вы Лену ждете? А чего не заходите? А Вы давно здесь? – шустрая кассирша, кажется, Алла, остановилась на ступеньках и, улыбаясь и размахивая сумочкой, беззастенчиво разглядывает Алексея. – А мы только кассу сдали. Пока все проверим, закроем. Вы бы лучше зашли, чего тут топтаться.
– С чего это ты взяла, что я тут околачиваюсь. Мало ли у меня дел?
– Ой, ой. И нет мне никакого дела! Только Леночка наша, Валерьевна, весь вечер от зеркала не отходит. Такого с ней что-то мы раньше и не замечали.
– Ладно, ладно, я зайду тут купить что-нибудь, уговорила! Бежи домой!
– Как купить? Мы уже все закрыли. И кассы сдали. Так что, извините, Алексей Алексеевич, раньше надо было, а то приходят все после восьми, а на дверях вон написано…
Алексей не дослушал девушку. На крыльцо магазина вышли продавцы, среди них и Лена. Он быстро развернулся, отошел от крыльца, закурил, поглядывая, как они закрыли магазин, немного потоптавшись, и, попрощавшись, начали расходиться. Лена, улыбаясь, подошла к Леше:
– Я задержалась, извините. Пойдем?
– Ничего, ничего. Пойдем, конечно.
Он нерешительно сделал шаг к ней, готовясь подставить локоть, однако она не приняла его джентельменского жеста, пошла рядом.
– Я