Утром мы вышли из дома позавтракать. Закусочная пустовала. К нам тут же подошла дородная женщина, оголив в улыбке желтоватые зубы:
– Готовы заказать? – спросила она, поглядывая на нас брезгливо.
– Может, посоветуете что-нибудь?
– Возьмите омлет, – женщина забрала меню из моих рук. – А вашей спутнице?
– То же самое, – Инна сидела, уставившись в стол и явно не способна была что-либо выбрать.
Женщина поспешила уйти. Инна, вяло взглянув на меня, спросила:
– И что дальше? – голос ее звучал измученно.
– Для начала неплохо было бы выспаться, – я уже не способен был думать.
– Да, – закивала она. – Мы ещё увидимся?
– Надеюсь, – я и впрямь очень надеялся на это.
Инна мягко улыбнулась и протянула мне салфетку, на которой неуверенным почерком был написан номер. Я аккуратно сложил ее пополам и убрал в нагрудный карман. Она внимательно следила за моими движениями, словно желала убедиться, что я не передумаю в последний момент. Лишь когда я застегнул пуговицу, она наклонилась и поцеловала меня. Еле заметно и кротко, словно боялась, что я могу отреагировать как-то не так.
Позавтракав, она тихо сказала: «Мне уже пора», – и тут же ушла. Так быстро, что я не успел заметить, как остался сидеть в одиночестве. Вернувшись в квартиру, я обнаружил Максима спящим на полу возле кровати. Он лежал, раскинув короткие руки в стороны. Я лишь подумал: «Боже мой, та еще была ночка», – и сразу лег спать.
Проснувшись вечером, я застал Максима уже на кухне.
– Ты голоден? – спросил он, накрывая на стол. – Я приготовил окорок.
Готовил Максим бесподобно, как и любой человек, привыкший наслаждаться каждым мгновением жизни. Я жадно заглатывал куски мяса, даже толком не прожевав, и тут же отправлял в рот новый кусок.
– Спорим, – самоуверенно заявил мой приятель. – Ты давно так вкусно не ел?
– Ты шутишь? – промычал я, жуя очередной кусок. – Так вкусно я не ел никогда.
Весь оставшийся вечер мы просидели в гостиной. Я лежал на полу, а Максим сидел напротив и рассказывал истории о своём отце, который, будучи человеком рабочим, умудрился объездить полмира, прокладывая тут и там железные дороги. Максим восхищался им. Говорил с трепетом, используя громогласные фразы и то и дело вскакивая на ноги, чтобы передать его повадки.
Где-то посреди ночи он неожиданно спросил:
– А каков твой отец? – обычно я ни с кем не обсуждал свою семью.
– Не знаю. Он ушел от нас много лет назад. Я почти не вижу его. Раз или два в год. Наверное, я должен был интересоваться им, но я почему-то никогда не спрашивал о нем у матери.
– Тебе не за что себя винить, – его голос был снисходителен.
Максим помолчал немного и снова принялся рассказывать о своем