– Мне нужно видеть.
– Вот поэтому, демон, – яростно шепчет он в мое ухо, на раз раскусив подвох, – я знаю, что ты пытаешься меня обмануть. Не отставай и ни во что не врежешься, – толкнув меня вперед, он садится верхом и дергает за цепь.
Плечом нахожу бок коня и иду рядом. По крайней мере, я замедлила нас и выиграла пару-тройку часов. Да и от мешка на голове уже избавилась. Спотыкаюсь о трупы крыс, иногда с трудом могу перешагнуть туши. Крупные, отъевшиеся, одни из самых опасных хищников в мире, уступающие разве что ниадам. Боги, как близко они были. Порой задеваю жгучие листья кромула. Сквозь одежду жар почти не ощущается, я пытаюсь уберечь от ожогов только руки. Когда опасные кусты пройдены, намеренно сбавляю шаг, излишне часто спотыкаюсь и валюсь на лошадь.
– С завязанными глазами невозможно идти, – стараясь звучать уверенно, я говорю нарочито медленно.
– Ползи, беги, – беззлобно советует охотник. Видимо, доволен моей покладистостью и постепенно теряет бдительность. Я немного воодушевляюсь, если так пойдет и дальше, ночью можно попробовать сбежать. Стоит только убедить его снять ленту с глаз или дать возможность поспать не привязанной к дереву, и свобода окажется ближе, чем сегодня. Вот только я едва держусь на ногах и умираю от жажды. Даже если мне удастся обездвижить лошадь, и охотник станет медленнее, то он по-прежнему выше и сильнее меня, потому единственное, на что мне можно рассчитывать…
Я с отвращением понимаю, что рассчитывать не на что. Нет ни единого шанса уйти. Он догнал меня, когда я была сильна, быстра и далеко от него.
Осознание накатывает на меня внезапно, так, что я спотыкаюсь и падаю на колени.
Боги… Когда он убьет меня, девочек уже ничто не спасет, никто не защитит.
– Эй, отродье, поднимайся, – требует охотник, дергая цепи. – Привал еще не скоро.
Я хватаю ртом воздух как рыбешка, выброшенная на берег, и судорожно ищу, ищу хоть какой-то способ не сгинуть. Только за последние две ночи я тонула в реке, в меня стреляли, крысы были в двадцати шагах, и я дышала кромулом, но убьет меня охотник, отдаст в жертву через пару дней, потому что видел мои грехи и свои замаливать будет мной.
– Поднимайся! – кричит он.
– Нет, – холодно, так как внутри все заледенело от безнадежности, говорю я, поднимая голову. – Больше не могу.
– Торговаться хочешь? – Охотник тяжело спрыгивает с лошади и хватает меня за подбородок. – А я-то голову ломаю, что за демон мне достался в этот раз. Молчит, ничего не предлагает, сбежать не пытается, о коне заботится…
– Ты ошибся, я не демон, – у меня закрадывается подозрение, что охотник умалишенный. И я не первая жертва.
– Как ты узнала про крыс, а? Как подняла семена кромула, тварь? – От него снова веет зверем, голос у охотника довольный. – Человеку такое не по силам. Что на это скажешь? Признайся, и упростишь все для нас обоих.
– А зачем тебе мое признание? – Пересохшие губы плохо слушаются, но я стараюсь.
– А и вправду, зачем? – он отпускает мое лицо. –