– А почему Сибирь или Волга?
– Ну, мы считаем, что там у противника меньше агентуры и больше трудностей по связи.
– Это не панацея! – заметил Николай Николаевич. – Ладно, пойду посмотрю, что там твой главный придумал. Как он тебе, Саша?
– Работаем, душа в душу.
– Это хорошо, когда так. Так говоришь: мои к вам все попадут?
– Не все, у нас по штату 15 конструкторов не хватает, остальных посадим переделывать машину под новые двигатели.
– Так их же еще нет!
– Не скажи! Вал и всю оснастку для него передали в Молотов, к концу месяца вернут готовый. Обвяжем здесь и поставим на доводку.
– Когда и как успели?
– Ну, все тебе расскажи! Есть способ! Ты лучше скажи, как здоровье?
– Ну, как-как! Резать будут! Я отказывался, да «Он» приказал. Я ему: «Не имеете права!». А он: «Я? Имею! Я – Председатель комитета обороны, а лучший конструктор у меня болен, и тяжело. Так что имею!» Весь разговор. 10-го операция назначена. Слушай, я тебе Степанчонка направлю, пусть попробует все до 10-го. Так мне спокойнее будет под нож ложиться. Он у меня теперь «ведущий», вместо Валерки.
– Присылай!
– А где здесь телефон?
– Вон там, в каморке, куда Славка ушел.
– А тебе как машина?
– «Мессер» ей по зубам, почти по всем параметрам превосходит. Если успеем сменить перкаль, то хрен ее возьмешь за хвост.
– А где материал брали?
– Опытный. Оборудование для него пока делают только в Америке, ну и наши теперь пыхтят, но вроде договорились о поставке оттуда. Придет во Владивосток, оттуда в Новосиб. Там будут ставить завод.
– А что прозрачный такой?
– Краску не держит, красить надо в момент производства или накатывать ее термическим образом. Такой установки и краски у нас нет.
Поликарпов куда-то долго звонил, потом разговаривал с женой Василия Степанчонка, начальника ЛИС КБ. Сам Степанчонок спал, видать после праздника. Затем Филин вызвал машину, и все уехали обратно в Москву, а я перебрался в дом, и работал до четырех утра.
Утром меня разбудил рев двигателей! В небе над Чкаловском шел учебный бой