Нет, ни один из выстрелов не оказался смертельным, потому что мишенью был не человек. Хоть и видевший на своем веку славные битвы, офицерский бластер через сотни лет был уже никчемной рухлядью. Его батарея смогла разрядиться только очень слабыми лучами и лишь дважды, после чего оружие окончательно заклинило, а враг отделался кусками сожженной кожи на металлическом черепе. Бармен неожиданно для мстителя поднялся на ноги и тут же швырнул увесистый осколок стекла в грудь стрелку. Живая плоть никогда не была хорошей защитой, и по офицерской рубашке тут же хлынула алая кровь, заливая собой армейские брюки и даже только что вымытый пол. Несчастный принц зашатался, попытался нацелиться из бластера еще раз, но в итоге не смог удержать равновесие и рухнул вниз. Перед тем как потерять сознание он что-то прошептал на своем родном языке и слабой дрожащей рукой нажал на маленькую красную кнопку маячка, чтобы все охотники за головами знали, где искать добычу.
«Нет, только не это!» – закричал в отчаянии бармен и схватился за голову. Хотя сильных повреждений не было, тепловые ожоги от лучей бластера мешали сосредоточиться и вызывали ошибки в нейронных связях и в передаче оптических сигналов. Из сложившейся ситуации при таком раскладе можно было найти много выходов, но в голове бармена в тот момент отчетливо виделся лишь один – забрать семью и убираться с планеты.
Андроид поспешно выбежал на улицу и оставил за своей спиной все нажитое за долгие годы. Шум в голове сводил с ума, и ужасный скрежет как будто изнутри разъедал черепную коробку, не прекращаясь ни на секунду.
– Для комфорта пользователя я могу заглушить болевые ощущения, – раздался голос системы в подсознании.
– Нет, не стоит! Все в порядке! – отозвался бармен и обеими руками сжал виски, стараясь остановить гул внутри головы.
Роботы, которые создавались с целью стать новой оболочкой для человеческого разума, должны были четко передавать весь спектр чувств живого организма: имитация усталости, голода, жажды, страха и, в том числе, боли. Все это делалось для того, чтобы другим людям, решившим остаться в своем биологическом теле, было комфортно. Что может быть хорошего в боли? Это, как думают многие, лишь пережиток прошлого, заставляющий все человечество страдать. Но все же солдат, не ощущающий страха и боли, погибнет в первой же битве, а для детей, которые родились с нехваткой этого чувства, болезнь чаще всего становится приговором.
Ночной воздух наполнила сырость дождя, и звуки сирен доносились,