Но самым невероятным в Таре было то, как по-разному она выглядела при различном освещении. Женевьева обратила внимание на ее юный вид; и действительно, в мягком свете она вполне могла сойти за ровесницу его дочери или девушку лет девятнадцати. В то же время резкий солнечный свет проявлял горькие морщинки вокруг рта и смеющиеся – у глаз. Цвет лица казался неестественно свежим, а ее нежные и изящные руки, казалось, не знали ни дня работы. По крайней мере, если их сравнить с мозолистыми и в шрамах руками труженика-кузнеца.
Что-то в облике Тары, в ее хрупкости всегда возбуждало в Питере желание защитить ее. Часто он задавался вопросом, не от разных ли они отцов? Он был здоровяк под два метра, добродушный гигант, тугодум, по собственному признанию; она, напротив, – живая как ртуть, тоненькая и острая на язык. Он был земным, она – эфирным созданием. Он – глина и железо; она – огонь и грезы.
Ричи безумно влюбился в нее. Питер прекрасно видел, что происходит, как видишь надвигающуюся бурю: ты можешь не хотеть ее, но предотвратить не в силах. Именно Ричи поощрял ее в желании таскаться с ними на их выступления, когда Питеру было не по душе, что сестра в курсе всех его дел. Но однажды Питер увидел, как Ричи и Тара смеются определенным образом. Он тотчас же понял, что им суждено, что они обречены стать любовниками. Питер мгновенно увидел Ричи и ее, вознесенных восторгом любви на облака. Он больше тревожился за Ричи, чем за сестру.
– Рано или поздно, – сказал Питер, – тебе придется встретиться с Ричи.
Она ничего не ответила, лишь снова бросила собакам палку.
– Тара, я был у него дома. Позавчера.
– О боже!
– Знаешь, что мы поссорились, когда ты пропала? Я убедил себя, что он так или иначе был причиной. Причиной того, что ты ушла.
– Это было глупо. Ричи не способен никого обидеть.
– Он стал странным, когда ты пропала. Казалось, все складывается одно к одному.
– Кажется, что все складывается, пока не отнимется.
– О чем ты?
– Как он там?
– Постарел. Как я.
– Старость – это состояние души.
– Чушь это.
– Ты уверен?
– У меня спина ноет, колени трясутся, зрение слабеет и седина в волосах.
– Работа кузнецом сказывается на твоей спине, а не возраст. Кстати, я знаю, где находится источник вечной молодости. Боже, ты помнишь, когда лес был полон колокольчиков?
– В том году, когда ты ушла от нас. Они…
– Окрыляли. Они затопили весь лес. Он стоял как в половодье.
– Тара, ты вовсе не путешествовала. По крайней мере в местах, которые называла. Ради всего святого, Митилини находится даже не на Крите!
– Я видела, что ты стараешься подловить меня. Я это знала.
– Так почему просто не рассказать правду.