Джорджия кивнула, и Бетти поежилась от дуновения ветерка. Или предвкушения.
– Я встречу своего мужа в Чикаго, – заявила Дорис. В сентябре ее ждала работа продавщицей в магазине Маршалла Филда, и она собиралась жить в меблированных комнатах. – Не имеет значения, что ты будешь в Нью-Йорке. Конечно, мы по-прежнему будем подружками невесты друг у друга.
– Жизнь – это не только мальчики и замужество, – сказала Джорджия.
Дорис раскрыла рот, и, если бы у Бетти был персик, она могла бы засунуть его туда.
Джорджия, конечно, была права. Она собиралась в Северо-Западный университет в качестве слушателя подготовительных курсов при медицинском колледже. Она хотела стать врачом, и Бетти знала, что ее подруга своего добьется. Вот почему Джорджия понимала мечту Бетти о работе в глянцевом модном журнале, в отличие от других ее подруг. Дорис мечтала о работе в офисе и обручальном кольце, как и большинство девушек, которых знала Бетти.
Сначала Бетти планировала получить степень по английскому языку, а затем устроиться на работу журналистом и писать о моде в одном из журналов, которые она зачитала до дыр. Seventeen. Mademoiselle. Vanity Fair. Compact. А потом она собиралась подняться до должности редактора. Вот тогда-то у нее и появилась бы возможность высказывать свое мнение о тенденциях моды и красоты и о том, что женщины читают о них. Это был бы ее способ оказать влияние.
К тому же идея встречаться с мальчиками была для Бетти не на последнем месте. Вообще-то не с мальчиками, конечно, а с мужчинами, и, честно говоря, это было вторым по важности пунктом после ее карьеры.
Бабушка и Зейде хотели, чтобы «их девочка» получила образование и добилась успеха, даже если для этого ей пришлось бы покинуть Саут-Хейвен. Бетти и мечтать не могла о более добрых и щедрых бабушке и дедушке.
Джорджия расправила плечи, посмотрела на часы и улыбнулась Бетти, которая чувствовала себя так, будто находилась под защитой старшей сестры. Джорджия была ростом пять футов девять дюймов, и ее присутствие привлекало внимание. Ее рыжие волосы доходили до середины спины, а обруч из настоящего черепахового панциря удерживал непослушные пряди от лица, усыпанного веснушками. И глаза ее были изумрудно-зелеными, а не темно-карими. Она надела белую форму для тенниса, потому что была единственным тренером по теннису на курорте и не хотела, чтобы кто-нибудь из студенток решил, что может занять ее место.
Бетти пыталась уговорить Джорджию накрасить губы красной помадой, поскольку сегодня она не собиралась играть в теннис. «Яркий красный» от Max Factor выделил бы черты ее лица на фоне полностью белого ансамбля, но Джорджия остановилась на «Морском коралле» от Дороти Грей. Бетти вынуждена была признать, что Джорджия выглядела утонченной, и на мгновение ее кольнула ревность. Потом она вспомнила, что сама накрасила губы красной помадой.