Когда новизна ощущений притупилась, я попробовала шевельнуть пальцами, и они дрогнули в ответ.
Неплохо.
– Стоп! Ты ведь не должен разго… – начала я и с непривычки осеклась. – Совсем забыла, у меня же теперь твой голос!
Извини, если он пришелся тебе не по вкусу.
– Не выдумывай, голос у тебя потрясающий, меня больше напрягает рафинированный словарный запас. Ну ничего, мы выбьем из тебя эту аристократическую дурь. – В моих устах его речь звучала капельку живее. – А если серьезно, ты почему до сих пор здесь?
Побочный эффект от золотой пуповины, не иначе.
– Прекрасно. Вместилище с суфлером.
Если ты предпочитаешь тишину…
– Нет-нет. Это же твое тело. Черт, до чего низкий у тебя голос. Связки не устают? – Я расправила широкие плечи. – Всегда считала себя восприимчивой к эфиру, но твое восприятие – просто космос. Ты как будто существуешь на обеих плоскостях.
Не по своей воле. Мало радости скитаться между мирами и нигде не иметь пристанища.
В ауре рефаита возникло напряжение. Однако меня не покидала уверенность, что нынешнее чувство – всепоглощающей безграничности бытия – меркло по сравнению с тем, что испытывали рефаиты до того, как начали питаться паранормалами. Если моя аура плавно стыковалась с эфиром, то его словно натыкалась на невидимую преграду.
– Тебя что-то сдерживает, – заметила я. – Некое подобие голода.
Тем лучше для тебя. Не поручусь за твою психику, если аура развернется в полную мощь.
У меня не было резона усомниться в его словах. Человечеству не дано постичь бессмертие.
Моя бренная оболочка застыла неподалеку в окружении алого свечения. Арктур обучил меня дыхательному методу при переселении, однако это требовало максимальной концентрации. Надеюсь, «Домино» раздобудет обещанный аппарат ИВЛ, чтобы я могла всецело сосредоточиться на Фрер.
– Мне всегда казалось, вы подпитываетесь нашими аурами, как паразиты, – рассуждала я вслух. – Но в действительности вы же ничего не поглощаете?
Продолжай.
– Наши ауры, по аналогии с припоем, заделывают брешь между вами и эфиром. Вы не подпитываетесь, а… подсоединяетесь, наводите мосты.
Сопротивление изнуряет ясновидцев. Поэтому нас и принимают за энергетических вампиров.
Мой взгляд метнулся к испещренным шрамами ладоням.
Подойди к зеркалу.
Легко сказать. Неуклюже перебирая исполинскими конечностями, я двинулась вперед. Осознание нечеловеческой силы кружило голову. Я почти завидовала рефаиту, ведь его плоть не боится ни ножа, ни пули, а кости не перерубить топором.
Ключевое слово – «почти». Несмотря на внушительную фактуру, рефаиты трепетали перед алым цветком. Кроме того, зверски болела поясница, как будто ее основательно «обработали» дубинкой.
Согласись, не самые