Язык цветов из пяти тетрадей. Михаил Синельников. Читать онлайн. Newlib. NEWLIB.NET

Автор: Михаил Синельников
Издательство: Алетейя
Серия:
Жанр произведения:
Год издания: 2023
isbn: 978-5-00165-565-7
Скачать книгу
историю поджечь.

      «Ислам. Костёр. Ночной призыв к оружью…»

      Ислам. Костёр. Ночной призыв к оружью.

      Вопящих джиннов хохот и тоска.

      Блуждать в песках и пить мочу верблюжью,

      Въезжать с победой в крепость из песка.

      Так жизнь пройдёт, петляя по барханам.

      И смерь в пути от жажды… Вот когда

      Цветением своим благоуханным

      Тебя обдаст и оживит джида.

      Под сенью пальм волшебно-тиховейных

      Впредь испытаний для блаженных нет,

      И девственницы плещутся в бассейнах,

      И преподносят отроки шербет.

      «Монголия, чьей песни заунывной…»

      Монголия, чьей песни заунывной,

      Текучей и вливающейся в сон,

      Далёкий оклик, звук её призывный

      Еще ко мне и нынче обращён.

      Ведь надо было, чтоб трава иссохла

      И падал скот, чтоб двинулась орда,

      Чтоб злая кровь мир залила, как охра,

      И древние пылали города.

      Чтоб с каплей крови чуждой и немилой

      Кочевника разгульная тоска

      Через века влилась и в эти жилы,

      Соединив холмы и облака.

      Синхрония

      С письмом в руке застывшая голландка

      И нежный с лютней женственный лютнист…

      А в Венгрии дела идут не гладко,

      Разбойничий звучит по чащам свист.

      Любимую Веласкес пишет пряху,

      И тянется хмельниччины резня,

      Карл возлагает голову на плаху,

      И вся толпа ликует, гомоня.

      Индусов косит чёрная зараза,

      Над Рейном золотятся облака.

      Спиноза, оторвавшись от алмаза,

      Швыряет муху в сети паука.

      В Стамбуле новоявленный мессия

      Надел чалму, поцеловал Коран.

      Возникла из Московии Россия,

      Гудит раскол, внезапный, как буран.

      А здесь, в степях, нашествие калмыков,

      Улыбка Будды и великий джут.

      Примчалась к юртам конница, погикав.

      И рубят молча, и угрюмо жгут.

      Шурале

      Вдруг раздаётся крик звенящий

      В татарском призрачном селе,

      То путника в дремучей чаще

      Застигла ведьма Шурале.

      Напала и переборола,

      И глухо шепчется листва…

      Но, впрочем, облика и пола

      Нет у такого существа.

      Когда оно возникнет в дымке,

      Увидишь: плавны и легки

      Его опасные ужимки

      И смертоносные прыжки.

      Сжимая чьё-то сердце жёстко,

      Смеётся чудище, и вдруг

      Оно вселяется в подростка,

      Вбегает в освещённый круг.

      Текут мерцающие тени,

      И, пестрым маревом повит,

      Он пляшет на нью-йоркской сцене,

      В Париже блещет и парит.

      И нет земного притяженья,

      Лишь обольстительны и злы

      Рывки и властные движенья

      Лесной заворожённой мглы.

      Сурхоб[2]

      О.К.

      Там глина алая верховий

      Густеет,


<p>2</p>

Сурхоб (фарси— дари) – «красная вода»; то же и на тюркских языках – Кызылсу.