четыре способа относиться к бедам. Одни люди, отчаявшись, кротко терпят муки, вторые винят всех и вся, жалуются на судьбу, третьи продолжают преследовать свои цели и остаются честными, четвертые сохраняют абсолютное спокойствие и делают все, что в их силах. Хань Юй столкнулся с бедами второго и третьего типа, а относился к ним с помощью третьего и четвертого способов. Он следовал своим стремлениям, выступал с инициативами и твердо стоял на ногах, действуя согласно возможностям. В этом Хань Юй оказался мудрее Цюй Юаня и Ли Бо – он не стенал от печали по пути в Сычуань и не сидел в горестных раздумьях на берегу реки. Он не жаловался на нехватку пространства, чтобы развернуться, не требовал признания своих дел, а лишь честно служил народу и следовал велению сердца. Один исследователь обнаружил, что до приезда Хань Юя в Чаочжоу было всего трое
цзиньши, а к эпохе Южной Сун их стало сто семьдесят два, это заслуга исключительно Хань Юя. В святилище мыслителя можно увидеть такие строки: «В разные эпохи создавались разные труды, / долгие годы клубился над здешними местами ядовитый туман. / Но только господин Хань Юй ⁄ сумел оставить след в людских сердцах». Все увиденное и услышанное здесь заставило меня вспомнить о не столь давних событиях. В 1957 году, когда набирала силу кампания против правых элементов
[31], многих интеллигентов в Пекине, ошибочно принимаемых за правых, отправляли работать на низшие должности. Тогда товарищ Ван Чжэнь
[32] выступал за освоение Синьцзяна, поэтому именно туда направили «правых» интеллигентов. Кто бы мог подумать, что это принесет дыхание весны в заставу Юймэньгуань, зеленые оазисы – в пустыню Гоби.
«Песня о Каменных барабанах» Хань Юя, каллиграфическое произведение Мао Цзэдуна
В тот год я был в журналистской командировке в уезде Шихэцзы и лично лицезрел заслуги этих деятелей культуры.
Как это ни горько, история не склонна лить по ком-либо слезы, ее интересует только вклад. Горе требует мужества и стойкости перед лицом потерь. Величественные святилище Хань Юя, гора Хань Юя и река Хань Юя напоминают нам не о его горестях, а воспевают его заслуги.
Ли Юань[33] и его сын Ли Шимин[34] завоевали всю Поднебесную, но в эпоху Тан ни одну гору, ни одну реку не назвали в честь них, а Хань Юй был лишь провинившимся чиновником, который всего восемь месяцев управлял южными дикарями, но его фамилией здесь назвали и гору, и реку. Немало людей в истории мечтали о бессмертной славе. Они вырезали надписи на каменных стелах, основывали храмы и святилища, но разве хоть одна стела, хоть один храм могут быть высокими, как гора, и вечными, как река? В них – неугасаемая память о человеке, сотворившем добро. Человек подобен капле в море, лишь когда его судьба сплетается с интересами народа и прогрессом всего общества, он становится бесконечно ценным, признается обществом.
Я перечитал все послания к Хань Юю в святилище – и стихи, и строфы, и прозу, и парные надписи
