«Ну и что, что я не сдал экзамены на пост чиновника, – решил он. – Если я талантлив, я все равно получу признание в обществе и буду таким же чиновником, только без чиновничьей одежды. Зачем мне эта дутая слава, я лучше обменяю ее на вино и веселье». Так он высказал свое недовольство, причем избрал для этого форму, в которой был особенно силен – стихотворную, хотя тогда он еще не знал, какое влияние обретут его стихи. Изящные фразы и прекрасная мелодика языка вскоре покорили всех любителей поэзии, зазвучали на праздниках и торжественных собраниях как среди простого народа, так и в высшем обществе – везде, где жили люди, звучали стихи Лю Юна. Это напомнило мне, как в годы «культурной революции» знаменитого каллиграфа Шэнь Иньмо причислили к преступникам и заставили писать объяснительную. Но как только он заканчивал одну, ее сразу воровали, не дожидаясь даже, пока высохнет тушь. Стихотворение Лю Юна, в котором он выразил свой ропот, быстро стало известным и дошло до дворца. Услышав его, император Жэнь-цзун пришел в ярость и затаил на поэта злобу. Лю Юн провел в Пекине еще три года, вновь предпринял попытку сдать экзамены и в этот раз преуспел. Но когда император лично вывешивал списки успешно сдавших экзамены, то сказал, что Лю Юн «только и знает, что петь да балагурить, за ним идет дурная слава», и вычеркнул его имя. Этот удар оказался слишком серьезным. Лю Юн еще глубже ушел в народ и погрузился в творчество, говоря с усмешкой: «Я пишу стихи по приказу самого императора». Целыми днями он пропадал в публичных домах, водил дружбу с певичками, многие из которых прославились благодаря его стихам. Они искренне его оберегали, кормили, давали кров и даже платили гонорары. Как вы думаете, на какие средства этот бедный литератор скитался в Пекине? На те, что выручал с продажи своих стихов. Скитальческие тяготы, невзгоды и холод со стороны императорского дома вдохновляли его творить еще усерднее. Он стал первым поэтом, сблизившимся с народом. Свою творческую жизнь в городских трущобах он вел целых семнадцать лет, до тех пор, пока на сорок седьмом году жизни не сдал экзамены и не получил скромный чиновничий пост.
Что это за место такое – публичный дом? Там получают наслаждение, там падают духом, там доходят до разорения и учатся транжирить деньги, там становятся распущенными и опускаются на самое дно. Даже обладающие невероятной волей и несгибаемым характером в публичном доме чаще всего сгнивают до костей и превращаются в грязь. Но Лю Юна публичный дом не испортил. Его талант и здесь нашел применение. В китайском языке есть такое изречение: талант как шило – в мешке не утаишь. Действительно, шило рано или поздно уколет своим острием. Императору Жэнь-цзуну талант Лю Юна был не по нраву, и он выбросил поэта из императорского двора прямо на дно городской жизни, совершенно не предполагая, что простая одежда и мирская жизнь не уменьшат блеск его поэзии. «Песенник известный, /Я средь простого люда, / В сущности, первым министром ⁄ Принимаюсь повсюду», – как писал Лю Юн. Все так и получилось, просто блистательный талант облачили в скромный наряд. Но одного таланта мало, нужна еще и воля, ведь многие в окружении певичек беспечно растрачивали свой талант впустую. Конечно, можно обвинять Лю Юна в отсутствии воли, в том, что он не был таким, как призывал поэт Синь Цицзи: «Мужчина должен обладать железной решимостью, / проявлять себя в деле, / держать на плечах небосвод». Можно корить его в том, что он