Суждения и беседы «Лунь юй». Конфуций

так!

      Кто провинится перед Небом,

      ни там, ни там ему не будет места для моленья.

III, 14

      Учитель сказал:

      – Династия Чжоу зрит пример в деяньях

      двух предшествующих династий.

      О, как благоухает она культурой!

      Я следую за Чжоу.

III, 15

      Войдя в Великий Храм[35],

      Учитель спрашивал обо всём происходящем.

      Некто заметил:

      – Да разве скажет кто, что сын цзоусца[36] знает ритуал?

      Войдя в Великий Храм,

      он спрашивает обо всём происходящем.

      Учитель услышал и сказал:

      – А это ритуал и есть.

III, 16

      Учитель сказал:

      – В стрельбе из лука главное не в том, чтобы пробить мишень,

      ведь силы людей не одинаковы.

      Таково древнее Дао (Путь)[37].

III, 17

      Цзы Гун хотел прекратить впредь обряд

      принесения в жертву барана

      в день извещения о новолунии.

      Учитель сказал:

      – Сы (Цзы Гун)! Ты дорожишь тем бараном,

      а я дорожу этим ритуалом.

III, 18

      Учитель сказал:

      – Когда во всём по ритуалу служат государю,

      люди считают это лестью.

III, 19

      Дин-гун[38] спросил:

      – Каким образом государь управляет чиновниками,

      а чиновники служат государю?

      Учитель ответил:

      – Государь управляет чиновниками посредством ритуала,

      чиновники служат государю посредством преданности.

III, 20

      Учитель сказал:

      – Песнь «Гуань цзюй»[39]

      при исполнении в радостной тональности не развращает,

      при исполнении в печальной тональности не ранит душу.

III, 21

      Ай-гун спросил у Цзай Во[40] об Алтаре Земли

      (о деревьях, сажаемых вокруг Алтаря).

      Цзай Во ответил:

      – Государи Ся сажали сосну, иньцы – кипарис,

      чжоусцы – каштан.

      Затем добавил:

      – И всё для того, чтобы народ дрожал от страха.

      Учитель, услышав это, произнёс:

      – За ныне (при Чжоу) совершённое не судим,

      за прошлое (при Инь) не укоряем,

      и за былое (при Ся) не виним.

III, 22

      Учитель сказал:

      – Способности Гуань Чжуна[41] ничтожно малы.

      Некто спросил:

      – А, может, он был бережливым?

      Учитель на это заметил:

      – У Гуань Чжуна было «три приюта»[42],

      а чиновники в делах службы были беспечны.

      Как можно считать его бережливым?

      Тот же некто опять спросил:

      – Пусть так, но, может быть,

      Гуань Чжун был сведущ в ритуале?

      – Государь поставил перед воротами экран,

      и Гуань Чжун тоже поставил перед воротами экран.

      Государь для дружественной встречи с другими государями

      имел постамент для пиршественных сосудов,

      и Гуань Чжун тоже установил у себя постамент

      для пиршественных сосудов.

      Если Гуань Чжун знал ритуал,

      то