– Правда? – немного оживился Растиньяк.
– Ну конечно! – крикнул Герман. – Так что, вы в деле?
– В деле, – сказал Нусинген.
Герман пожал обоим приятелям руки:
– Тогда поехали.
– Куда? – спросил Растиньяк.
– К Хучраю, разумеется. Только переоденьтесь сначала.
– То есть мы сразу должны будем сейчас войти перед ним в образ? – уточнил Нусинген.
– Нет, товарищи, – покачал Герман головой, – в образ вы должны войти сразу, как переоблачитесь в данную форму.
– А товарищ Хучрай скоро подойдет? – поинтересовался Растиньяк, расстегивая свою рубашку.
– К нему мы сами поедем, – усмехнулся Герман.
19
Когда студенты переоделись, Герман провел с ними подробнейший инструктаж. Он предусмотрел, кажется, все возможные реакции Хучрая и не успокоился, пока у приятелей не стали от зубов отскакивать чеканные формулировки.
– И помните, – продолжал увещевать Герман по дороге к мосфильмовскому гаражу, – Хучрай у нас сам – изрядный актер. Вы сейчас в этом убедитесь. Он на полном серьезе будет изображать перед вами жертву.
– Вы хотите сказать, что он будет изображать безвинно арестованного человека? – уточнил Растиньяк.
– Да, разумеется, – подтвердил Герман.
– А зачем тогда такой тон? – недовольно спросил Нусинген. – Товарищ Хучрай будет ведь играть пострадавшего от культа личности, а вы так о нем говорите…
– Просто я в восторге от изумительной игры нашего дорогого Хучрая! – воскликнул Герман. – Он так это всегда изображает, что и впрямь можно поверить в его импровизации… Но мы-то с вами знаем, – Графов подмигнул студентам, – что это не по-настоящему. Не путайте, стало быть, жизнь со сценой, это вам тоже хороший урок, – нравоучительно закончил он.
– Однако исполнять мы должны так, словно находимся не на сцене, а в жизни, – вставил Растиньяк.
– Это само собой, – сказал Герман. – Заодно поучитесь у Хучрая… Ох, я воображаю, какое он вам представление устроит! – Графов даже зажмурился от блаженства. – Вот увидите, он будет рыдать, умолять, вырываться, твердить: «Этого не может быть, этого не может быть…» Но вы ему не поддавайтесь. Помните, его цель – заставить вас расколоться. И если он не сумеет этого сделать, то автоматически зачислит вас в актерский состав картины.
– Очень разумный метод, – одобрил Нусинген.
– Еще бы, – подхватил Герман, – лучше не придумаешь… Сколько уже артистов товарищ Хучрай таким макаром открыл… Стриженова, Урбанского, Извицкую, Прохоренко…
– А в этом новом его фильме кто будет играть? – зачарованно спросил Растиньяк.
Герман показал большой палец:
– Ансамбль будет что надо – закачаетесь! Ну вот мы и пришли.
Он остановился подле черного автомобиля «ГАЗ М-1».
– Черный воронок, – хмыкнул Нусинген.
– Тот