– Не наше это собачье дело – про революцию рассуждать, – говорил он. – Наше дело – объект охранять.
Такой буквализм несколько обижал Дробыша. Он полагал, что всякий сознательный крестьянин, а пуще того – чекист, должен расти над собой и задаваться мировыми проблемами вроде: отчего это земное притяжение на людей действует, а на воздушные шары и аэропланы – совсем почти никак?
Котоврасов на такие провокационные вопросы имел примерно один ответ: велено – вот и не действует. Мир, по его разумению, подчинялся строгой иерархии, во главе которой, за отсутствием бога, стояло непосредственное и высшее начальство, которое могло приказывать всему и вся, да хоть бы даже и земному притяжению. Как именно это происходило, он тоже мог ответить, не задумываясь – посредством марксистской науки, перед которой нет и не может быть нерешаемых задач. Начальство давало указание науке, наука же, в свою очередь, распоряжалась мирозданием как в целом, так и отдельными его законами.
– Что же, – ехидно спрашивал Дробыш, – если, к примеру, наука мне велит летать без применения аэроплана, я летать начну?
– Начнешь, – сурово отвечал Котоврасов, – будешь летать как миленький, если не хочешь, чтобы разжаловали и с довольствия сняли.
Дробыш задумывался. Угроза действительно выглядела серьезно. Никто не хотел быть разжалованным и лишенным довольствия. Но как этот страх может заставить его, Дробыша, порхать в небесах аки старорежимные ангелы, этого он совсем не понимал. Приходилось в этом сложном вопросе целиком и полностью полагаться на старшего товарища, который, в свою очередь, исходил из того, что учение Маркса всесильно, потому что оно верно.
Высокая устремленность бывшего крестьянина, а ныне образцового чекиста Дробыша, впрочем, не мешала ему наслаждаться простыми человеческими радостями вроде чаепития. Однако в этот раз случился казус. Известно, что когда самовар закипает, вода в нем от химических и физических причин начинает бурлить и шуметь. И этот вот шум, обычно совершенно безвредный, сыграл с охранниками злую шутку. Видимо, пока самовар кипел, на охраняемом объекте что-то случилось. Но что именно, никто не услышал как раз из-за самовара.
Так или иначе, когда Дробыш вышел из кухни, прямо перед собой он неожиданно увидел немолодого косого черта с желтой физиономией. Черт как две капли воды похож был на одного торгового китайца, с которым лет пять назад был знаком Дробыш – вот только возрастом постарше. В руках незваный гость держал корзинку для грибов, в которой лежали почему-то одни поганки.
– Тебе чего, дед? – спросил чекист. – Это охраняемая территория, ты как сюда забрел?
Черные глаза косого черта блеснули злостью.
– Сам ты дед, – отвечал он. – Я тебе сейчас покажу деда, дурак.
К