– Ну что, будем готовить посылку в Букингемский дворец, в Белый дом, в Кремль?
Рубан почесал ухо и часто-часто, кивая головой, сказал:
– Вы смеетесь над старым евреем. Если так, сами руководите турниром, сами, все сами. Да, Рубан ради вас, ради многолетней дружбы все делал всегда и… даже по субботам.
Пауэр сменил тон.
– Дорогой Руби! Мы все тебя любим, уважаем твой организаторский талант и очень ценим твою жертву по субботам.
Уотсон тоже вставил словечко:
– А шутим мы, потому что в нашем возрасте чем-то надо себя подбадривать. Чем если не шуткой?
– Хорошо, друзья мои, Рубан остается.
Наконец где-то к четверти пятого толпа покупателей поредела и Уотсон, честно выполнив работу, решил, что имеет право посетить курительную комнату. Сначала конечно прошелся по турнирному залу, посмотрел позиции, и после этого уже направился в курительную. Эта комната пустовала редко. Но такого зрелища в разгар турнирных баталий Уотсону видеть не приходилось. Человек десять окружили единственный в курилке шахматный столик и наблюдали как Слонов и Босвел играют блиц партию. Обычно во время турнира люди анализируют играющиеся партии, но чтоб блитцевать… Да и зрители при таком блице редкость: все же в зале зрелище поинтересней. Босвел сквозь клубы голубоватого дыма разглядел друга:
– Роби! Ты гениальную штуку придумал! Мы сыграли несколько партий – жутко интересно. Теории никакой, все на одном умении.
– О чем ты?
За Босвела ответил Слонов:
– Мистер Босвел говорит об идее, простите, о вашей идее переставить черного короля.
– А мистер Босвел не хотел бы заняться своими прямыми обязанностями? – это Пауэр строго спросил. На этом игра конечно сразу закончилась. Босвел нехотя пошел в турнирный зал. Некоторые курильщики тоже решили, что доза никотина достаточна и направились к двери.
Слонов предложил папиросу, и Уотсон с удовольствием взял, понюхал, смял воздушный фильтр и прикурил.
– Скажите коллега, а не будет с моей стороны выглядеть выведыванием тайн, если я спрошу, почему ваш подопечный опять так долго думал над первым ходом?
– Сам ничего не понимаю. Мы готовили сегодня с утра один вариант, а он долго думал и сыграл совсем другой.
А дело было так. Утром проснулись довольно поздно. В будни турнир начинался не в десять утра, а в половине четвертого. Чуть прогулялись, позавтракали и сели готовиться к партии, благо соперник известен, и очень силен. Ричард Бишоп. Но, во-первых, с сильными играть намного интереснее, а во-вторых, известно к чему готовиться. Партии Бишопа опубликованы в прессе, а тут еще Владислав прихватил у Уотсона несколько свежих номеров Английского шахматного журнала. Изучая это издание, друзья наткнулись на две партии, в которых Бишоп играл против Гришиного любимого построения «Волжского гамбита» и применил новое и очень сильнодействующее средство. В обеих