5. Маугли – полная противоположность гражданам, ведут себя подобно животным. Не владеют членораздельной речью и даже малейшим представлением о правилах поведения в обществе. К ним и маньякам отправляют только крепких санитаров и девушек-старожил этого заведения, которые поведали столько, что ни в одном фильме ужасов не уместить.
И последний, шестой, ему нет одного названия. Каждый врач обзывает этих людей по-разному, поэтому и я пока не хочу записывать его – пусть сначала определятся. Все-таки это и меня касается, ведь я не только гражданин, но и…
После обеда ко мне заходит доктор Флейд. Все так же в странных чёрных очках, с растрёпанными волосами, на коих блестели капли воды. Каждый спасается от жары как может, и в этом его упрекать я не могу.
– Здравствуйте, Эмма. Как настроение?
Я молчу, сидя на кровати и рисуя невидимого паучка на стене. Флейд падает на стул, расслабленно закидывая голову за спинку. Несколько шейных позвонков звучно хрустят, отчего доктор блаженно мычит и тянется руками назад. Опрометчиво: стул перевешивает на одну сторону, а мужчина судорожно хватается за все, что под руку попадётся, только бы не поприветствовать пол головой, что, впрочем, у него выходит.
Я тихо хихикаю.
– Раз уж вас прогоняет даже стул, то не могли бы вы открыть окно? – ключи есть только у него и Мари.
– Злорадствовать нехорошо, юная леди! – пожимаю плечами. Флейд распахивает настежь створку и свежий воздух вмиг заполняет помещение. – Вы и сегодня станете безмолвным слушателем или все же составите мне компанию?
Во все прошлые приходы доктора я не слишком много говорила. Мне было интересно собрать побольше данных о столь настойчивом враче, что даже спустя две недели продолжал лечить меня. Это рекорд, прошу заметить! Предыдущий был четыре дня.
У доктора Флейда есть золотистый ротвейлер, кличку которого я постоянно забываю и чьи следы шерсти каждый сеанс вижу на его белом халате. Мужчина предпочитает чёрный кофе, не женат, его дочь учится на втором курсе, а понятие свободы у него полностью копирует определение из учебника права в старших классах. Я, честно, была поражена, что Флейд цитировал его слово в слово.
– Прошу ответить на мой последний вопрос, после чего, обещаю, буду отвечать на ваши, сколько бы вы их не задали.
– Договорились. – мужчина вновь присаживается, но более не испытывая судьбу – сидит абсолютно прямо, лишь слегка покачивая ступней правой, закинутой сверху на левую, ноги.
Я переворачиваюсь на живот, головой к подушке. Опираюсь на локти и вывожу паучков уже на наволочке. Овал, восемь ног, кружочек и две точки в нем – глазки.
– Кто, по-вашему, свободнее всех? – Флейд задумчиво чешет затылок.
– Думаю, птицы. Они могут улететь куда захотят и когда захотят. Крылатые портят в небе, не зная тревог земных, и просто ловят встречный ветер.
– Неплохо. –