Проснувшись после обеда, она ощутила резкий спазм внизу живота и рванула в ванную – начался её женский цикл. Когда горничные пришли сменить постель, вялая Ирина попросила Дару встретить Гришу и передать ему, что она приболела и просит его прийти дня через четыре. Выполняя наказ мужа, Ирина не показывалась сиверам на глаза. Всякий раз, принося еду, Катерина недовольно бурчала из-за несоблюдения правил и лунной комнаты. Чтобы её унять, Ирина попробовала сослаться на Владимира, но это не возымело результата. Тогда в ответ она стала зарываться в одеяло или просто накрывала голову подушкой – как бы Катерина её ни раздражала, она не хотела ей грубить. К тому же Ирине было так плохо, что она могла только сворачиваться калачиком и молчать. Оставаясь одна, она спала или лежала, уткнувшись тупым взглядом в книжку легенд, которую накануне предусмотрительно стащила из кабинета мужа.
К концу второго дня Ирине стало гораздо легче, и она вернулась к дневнику. Теперь она писала о противоречиях и, чтобы не запутаться и ничего не упустить, рисовала схемы. Нужно было изложить все доводы, чтобы понять, есть ли сговор между братом и северянином, правда ли сиверам не интересен Юг и не нужна война, почему Саша убеждал её и других в обратном, действительно ли он свято верит в великую войну. Ирина набросала и другие вопросы, которые также занимали её. Что случилось с журналистом Тарасом и является ли он сивеяром? Кто и зачем отправил порченых в эту спальню? Что такое «закон Чернова»? Что снится Владимиру, чего он боится и что его беспокоит? Ответов Ирина, конечно, не нашла, но зато освободила голову.
Многие вопросы дались ей тяжело, однако самым сложным оказалось найти тайник для дневника. Ирина не придумала ничего лучше, чем спрятать его в ящике под своим нижним бельём. Уж там, она надеялась, ни Катерина, ни северянин не найдут её записи. Вместе с дневником она убрала и найденное в сумочке стихотворение Александра. Она не перечитывала его, но перед сном, лёжа в темноте и глотая слёзы, часто повторяла одни и те же строки:
Когда я сном, словно диким плющом, обвит,
Твой голос находит меня в немой тиши
И шепчет упрямо: «Проснись! Пробудись! Дыши!»
Я знаю, что жив. И не буду никем убит.
Наконец затворничество Ирины закончилось, и она отправилась на прогулку. Гриша встретил её в бодром и весёлом расположении духа. Стараясь не выдавать свою заинтересованность, он осторожно расспрашивал её про другой мир. Она отвечала неуверенно и с опаской – боялась снова расстроить его. Но постепенно они так увлеклись, что вместе стали фантазировать, кем Гриша мог бы стать на Той стороне. Узнавая о разных профессиях, мальчик воображал себя то полицейским, то спасателем, то адвокатом… Дошли до того, что Ирина, сама того не заметив, пообещала помочь ему сбежать на Ту сторону, когда он вырастет.
– Пусть это будет наш маленький южный секрет… – тихо произнесла она фразу, которую когда-то слышала от Александра, и тут же что-то