Ханна стояла над женщиной и плакала, ее слезы падали на ее голубой халат. Девчонка не могла вымолвить и слова. Николь погладила ее по руке и сказала:
– Открой пожалуйста мою тумбочку.
Ханна открыла и увидела с верху на полке небольшой конверт.
– Возьми его, это мой маленький подарок для тебя.
– Что это? – поинтересовалась Ханна.
– Откроешь, когда придешь домой. А теперь не могла бы ты заплести мне косу?
– Да конечно. – ответила девушка, загадочно поглядев на женщину.
Ханна положила конверт, взяла расческу и снова подошла к Николь, став за ее спиной, и принялась расчесывать волосы. Женщина прислонилась к спинке стула и расслабила голову. Руки девушки вонзились в каштаново-седые локоны, словно в осеннюю пожухлую траву, и легкое отвращение, словно сырая дрожь, пробежало по ее телу и застыло где-то на затылке. Ханна почувствовала жуткий холод, исходящий от Николь.
– Вы замерзли? – поинтересовалась девушка.
– Нет. Все хорошо. – глядя в окно, безучастно ответила женщина. – Расскажи что-нибудь.
Ханна послушно стала щебетать приятным звонким голоском, жалуясь на свое везение, потом обещала бросить все и отправиться на поиски возлюбленного, который тайно исчез, ничего не объяснив. Она говорила о своей любви, но Николь ее уже не слышала, забрав с собой свою главную тайну.
Я буду ждать, тебя, увы невыносимо,
Я буду ждать, тебя, и грустным, и счастливым,
Я буду ждать, когда в груди зима нагрянет,
Когда в душе весна ручьями заиграет,
Я буду ждать и жарким летом в душном зное,
И даже в дождь осенний ждать не успокоюсь.
Я буду ждать, я буду верить, буду помнить,
Ведь сердце бьется и его не успокоить.
Я буду ждать, не важно королем иль нищим,
Я буду ждать сто лет, а если надо тысячу.
Пусть седина пробьет висок, встречая старость,
Я