Лев Троцкий и другие. Вчера, сегодня. Исторический процесс. Михаил Корабельников

ишиас, чтобы остаться на несколько дней в Березове. С помощью местного крестьянина по прозвищу «козья ножка» он нашел проводника-зырянина, ловкого и бывалого, и притом – лютого пьяницу. Он и вывез Троцкого на дровнях из Березова. Затем пересели на легкие нарты, влекомые тремя оленями. Путешествие длилось неделю. Беглецы проделали 700 километров и приблизились к Уралу. При появлении первых признаков цивилизации Троцкий выдавал себя за инженера из полярной экспедиции барона Толя. Затем продолжил путь в качестве «чиновника» сначала по местной узкоколейке, а затем по железной дороге. На одной из остановок он по телеграфу вызвал жену на станцию, где скрещивались поезда…

      Далее – Петербург, встреча с друзьями в артиллерийском училище, Финляндский вокзал, временное убежище в Финляндии. Через несколько дней Троцкий, оставив пока жену с новорожденным сыном в России, отправился в Стокгольм. До границы его провожала молодая финская активистка. Троцкий пишет в воспоминаниях: «В тот период это были друзья. В 1917 году они стали фашистами и заклятыми врагами Октябрьской революции».

      Исход революции и вторая эмиграция

      Революция шла на спад. 1906 год был ознаменован крестьянскими волнениями, восстаниями на флоте, которые были жестоко подавлены, а их руководители – повешены, а также многочисленными эсеровскими актами возмездия. В целом же в России при премьере Столыпине, сменившем либерала Витте, постепенно наступала стабильность. Тысячи активных участников «смуты» были казнены, – в городах и весях действовали полевые суды, посылались карательные отряды; другие оказались в местах «не столь отдаленных» и очень отдаленных. Кроме ведения дел охранительных и карательных от разбушевавшегося революционного террора разносторонний Столыпин пытался реформировать Россию, чтобы уберечь ее от новых потрясений. Он проводил земельную реформу, переселял безземельных крестьян в необжитые просторы Сибири и Средней Азии. В достижении поставленных целей Столыпин был очень настойчив, энергичен, бесстрашен и удачлив, чем вызывал зависть и неприязнь у более именитых царедворцев. В обиход того времени вошли неологизмы языка, вышедшие из стен Государственной Думы: «столыпинские вагоны», «столыпинские галстуки».

      Последний «столыпинский галстук» был накинут на шею анархисту-максималисту Дмитрию Богрову, – по совпадению – соплеменнику Троцкого, – застрелившему 1 сентября 1911 года самого Столыпина. Убийство произошло в антракте оперы «Сказка о царе Салтане» в зале Киевского оперного театра, заполненного представителями «высшего света»: министрами, военными, роскошно одетыми дамами, в присутствии самого государя с его дочерьми, бдительно охраняемом полицией и жандармами. Богров шел к этой цели с упорством сомнамбулы и переиграл всех. В объяснение этого поступка А.И. Солженицын в романе «Красное колесо» вложил в уста Богрова следующие слова, сказанные им эсеру Лазареву в Петербурге за год до покушения на Столыпина: «Он (Столыпин) – самая зловредная