– Мы куда-нибудь едем, маленький мой? – спросила Эмма, когда я усадил ее в машину и захлопнул за ней дверь. Я видел, что девушка была настроена как минимум на шампанское у камина в моей гостиной, но мне пришлось ее разочаровать.
– Ты должна мне помочь, – сказал я, включая зажигание и думая, как бы объяснить ей задачу, не вдаваясь в подробности.
Машина тронулась с места. Нежность у Эммы переливалась через край. Она касалась губами моей щеки, дышала в ухо и покусывала мочку.
– Ты полон загадок, – прошептала она.
– Положи это к себе в сумочку, – сказал я, протягивая Эмме паспорт Нефедова с чеком. – Когда мы зайдем в гостиницу, я притворюсь пьяным. Ты устроишь администратору скандал, скажешь, что в чеке не указан номер, а твой муж лыка не вяжет и не помнит, где поселился.
– Муж – это ты? – догадалась Эмма и хлопнула в ладоши. – Какая прелесть! Мы должны будем сыграть банальную семейную сцену?
– Ну, что-то вроде того, – ответил я.
– Но для чего все это? – весело спросила Эмма, рассматривая фотографию Нефедова в паспорте. – А ты на него в самом деле похож. Только здесь лицо более круглое.
– Ты меня хорошо поняла? – уточнил я. – Наша задача – узнать, какой номер оплачен по этому чеку и подняться к нему.
– Поняла! Поняла! – возбужденно ответила Эмма, подпрыгивая на сидении от нетерпения. – Какой же ты у меня фантазер! Надо же – муж! И напился так, что лыка не вяжет!
– Ты думаешь, я не способен так напиться? – спросил я.
Через четверть часа машина выехала на Свердлова. Я остановился и попросил Эмму пересесть за руль. Пока она разбиралась с полами своего серебряного плаща и выставляла наружу длиннющие ноги, я прижался спиной к мокрому стволу дерева и почесался об него, как лось, чтобы привести белую рубашку в соответствие с моим новым имиджем. Вдобавок, я оторвал от нее несколько пуговиц, размазал по груди спелую шелковицу и запутал в волосах кленовый лист.
– Нормально? – спросил я у девушки, опуская туфли в грязную лужу.
– Просто очаровательно! – воскликнула Эмма, сверкая глазами.
Она с восторгом смотрела на меня, а я скептически смотрел на ее восторг. Сфальшивит! – подумал я, когда отступать было уже поздно. Запорет дело на корню!
Мы подъехали к входу в гостиницу. Эмма заехала на тротуар и остановилась у самых дверей. Сонный швейцар, глядя на машину сквозь стеклянные двери, приготовился оценить кредитоспособность клиентов и определял момент, когда впору начать суетиться.
– Ну, – тихо сказала Эмма, сжав кулаки. – Начали!
Я сразу понял, что недооценил артистические способности своей подруги. Эмма выскочила из машины, с силой захлопнув за собой дверь, крикнула "Свинья!", отчего швейцар за дверью вздрогнул и затаился, широкими шагами обошла "крайслер" и открыла мою дверь:
– Вываливайся, ничтожество! – очень правдоподобно изобразила она. – Пьянь! Тупица! Неандерталец!
Ого,