– Да, профсоюз наседал, да, женщинам после армии у нас неинтересно. Но я взял тебя на работу, потому что ты ничего о ней не знала. Как Джош. За два года после колледжа он сменил пять мест. Я взял его к себе, надеясь, что он успокоится, но ему было скучно. Он просто умирал от скуки в окружении молчаливого груза. И тут в мой кабинет зашла ты. Из всех кабинетов мира ты зашла в мой. – Чарли уставился в погасший камин. – Салага, желторотик, которой все нужно было объяснять с нуля. Да на твоем фоне Джош выглядел суперпрофи. И я подумал: «То, что нужно. Для нее он станет авторитетом. У него появится цель». И решил – барахтайтесь вместе. Выплывите, так выплывите.
Я была нужна Джошу так же сильно, как и он мне.
– И я его подвела…
– Нет, это я его подвел, – оборвал Чарли, – когда позволил сесть в самолет, потому что твой отец этого ожидал. Так что не говори мне ничего о плохих решениях. Я и тебя подвел. И Марту, и Бенсона. Всю команду!
Келли считала, что вся наша жизнь – цепочка решений, которые делают нас теми, кто мы есть. Но если наши благие намерения приводят к чьей-то смерти, делает ли это нас плохими людьми?
– Не подвел. Это не твоя вина…
– Думаешь, твоя? – Чарли бросил на меня короткий яростный взгляд и опять уставился в диван. – Не ты спустила курок, но, видимо, сделала все, чтобы отомстить.
На меня словно холодным ветром подуло, и на щеках пролегли горячие дорожки – даже не знала, что плачу.
– Отомстить?
– Через месяц мне позвонил американский посол из Вены и сказал, что нашли тело Гермута Брука. Убийца неизвестен. Европол разыскивал Брука живым или мертвым, но мне любопытно, почему его нашли мертвым?
Эта тема – как прогулка по тонкому льду. Тайны, которые я не имела права разглашать, не потому что не хотела, а потому что не могла. Брук убил Джоша и он же, скорее всего, стрелял в Бенсона, и я подозревала, что он убил мою мать, хотя Курт и твердил о самоубийстве.
– Какая разница? – Я попыталась равнодушно пожать плечами, но вряд ли вышло. От испуга сковало все тело. Если Чарли спросит прямо, придется признаться, ведь я собиралась говорить правду. – Он мертв. Неужели скорбишь по психу и убийце?
– Хочу понять, как в этом замешана ты.
– Думаешь, после маркиза я вошла во вкус? – Мне стало смешно, видимо, истерика. – Убила кучу народу и не вздрогнула?
– Я не знаю, что о тебе думать, Тереза. Ты не даешь возможности разобраться.
Наверное, отец прав. Мне нужна помощь специалиста, того, кто умеет чинить души. Общение с окружающими только из-за расписания встреч или строчки в законопроекте превратило меня в еще большую дикарку, чем во времена Келли. Вспомнилась дурацкая размолвка перед поездкой, но отец не вся моя семья, Чарли важен не меньше.
– Я понимаю, почему ты злишься, правда. Я лгала тебе в Сан-Франциско, и мне очень стыдно. Если бы я могла это изменить… Теперь тебе известно о сыне и, возможно, ты захочешь что-нибудь сделать… Мне от тебя ничего не