Аккуратно, чтобы не выдать волнение, я слегка пошатываясь и раскачиваясь на месте, сделала несколько шагов. Отчим улыбнулся, предвкушая как совершит надо мной акт наказания. Я не знала, что именно он хочет сделать, но то, как блеснули его глаза, мне совсем не понравилось.
– Я хочу в туалет, – прошептала я и увидела, как он прищурил глаза. – Правда, очень хочу! Я отойду буквально на минутку, вот сюда.
Я указала пальцем на ближайший к нам куст. За ним начинались заросли крапивы.
Отчим неуверенно посмотрел на куст потом на меня. Его глаза горели бешеным, черным огнем. Он пугал меня до ужаса, до онемения.
– Давай быстро. Все у тебя наперекосяк. Отвратительная девчонка.
Он бурчал что-то еще одновременно роясь у себя в кармане, но я уже не разбирала его слова. Я шла как победитель, как человек, которому только что подарили второй шанс на жизнь, второй шанс на мечту. Мои волосы развивались, а школьное черное платье путалось в ногах. Ускорив шаг, я перешла на бег. Ветер свистел у меня в ушах, вокруг шуршали мохнатые лапы камыша, где-то там, в самом темном и загадочном месте озера кричала выпь. Ее плачь летел над водой как крик младенца, как крик моей души. Еще живая, но такая одинокая.
Я почти добежала до зарослей крапивы, как совсем близко послышался голос отчима.
– Стой, маленькая дрянь, стой я сказал!
Но его голос послужил катализатором. Я побежала быстрее, почти всем своим телом ощущая, как меня вот-вот схватит огромная костлявая рука. Рука человека, вознамерившегося уничтожить не только мое лето, но и мою жизнь. В тот момент, когда звук его голоса слышался справа от меня, не сзади, не вдалеке, а справа, я почувствовала на своем лице жгучие ветки крапивы. Я вошла в нее как нож в масло. Влетела в самую гущу как снаряд. Но не остановилась. Я бежала все быстрее и быстрее, отталкивая обжигающие ветви голыми ладонями. Мое тело извивалось словно змея, огибая особо мощные ветвистые корневища. Жгучие волоски крапивы впивались в лицо, опаляли жаром шею. Это была необычная крапива, это – крапива двудомная, как я прочту потом, намного позже, на уроке биологии. Она достигает в высоту более двух метров, при идеальных климатических условиях. А наш климат ей подходил идеально.
Когда затихли звуки, исчезли голоса людей и крики птиц – я остановилась. Крапива росла пучком, толстыми стеблями, выходящими из одного отверстия в земле. Именно туда, меж корней, я и уселась.
Мое тело очень сильно чесалось. Крапива защищалась как могла – своими острыми иголками она смогла проникнуть сквозь одежду и теперь от ее острых шипов щипало все тело. Но руки болели сильнее. Однажды я опрокинула чашку с кипятком на ногу, отчего пару недель мне приходилось носить повязку, которая постоянно прилипала к коже и каждый день мне приходилось сдирать ее со свежим зажившим куском кожи и клеить на место раны новую. Ощущения от крапивы очень сильно походили на те.
В тот момент я решила, что недельные бинты – малая плата за то, что я ослушалась отчима. Мне не хотелось проверять на себе шутил ли он или собирался