Губы растянулись в проказливой улыбке. А ведь я же могу это сделать! В конце концов, я кицунэ! А кицунэ-би – это огонь! Волшебный огонь, которым нельзя обжечься и которым куда проще управлять, чем обычным пламенем. Монахам, само собой, не понравится. Нитору и Дэнга точно этого бы не одобрили, но они вообще не одобряли ничего из того, что я делала.
Я задула свечу и опустила ее на пол. Затем прикрыла глаза, поднесла руку к лицу и призвала свою волшебную силу. На ладони вспыхнуло и заплясало призрачное бело-голубое пламя; вторя ему, затанцевали на колоннах жутковатые тени. Разгоревшись, пламя превратилось в огненный шар, и я увидела на стене храма свою тень – человеческую фигуру с острыми ушками и пушистым хвостом.
Вскинув голову, я очертила рукой полукруг, и огоньки кицунэ-би разлетелись во все стороны, звездопадом рассыпавшись по залу. Я довольно огляделась: на каждом фитильке дрожало голубовато-белое пламя. Как по мне, лисий огонь был куда красивее обычного, хотя с ним вид у зала стал жутковатый.
Но свечи горели – это главное. А до вечерних медитаций оставался еще час-другой. Пока что я совершенно свободна. Отряхнув руки от пыли, я поспешила к выходу, как вдруг снаружи послышались голоса.
Я замерла, потом по стеночке дошла до двери и выглянула наружу. По лестнице в главный зал поднимался Дзин, но хуже всего было то, что он был не один, а с Дэнги.
О нет. Я испуганно прижала уши к голове и отскочила назад. Если меня поймают, то, скорее всего, начнут читать нотации о том, как важны в работе терпение и усердие. Возможно, даже запретят пользоваться магией. И наверняка заставят все переделывать и вновь зажигать свечи, но на этот раз уже под присмотром.
Спрятаться. Мне срочно нужно где-то спрятаться.
Я понеслась к дальней стене и, прошептав извинения, протиснулась за высокую статую Нефритового Пророка. Секунду спустя тишину нарушил громкий вопль.
– Лисий огонь! – Эхо шагов Дэнги разнеслось по залу, и я осторожно выглянула из-за статуи, чтобы понаблюдать за ним. Он в ярости метался по комнате, а кицунэ-би отбрасывал дрожащие белые отсветы на его разъяренное лицо. – Эта чертовка зажгла свечи лисьим пламенем! Нет, ну надо же… – прокричал он, брызжа слюной. – Я до нее доберусь…
– Будет вам, Дэнга-сан, – послышался голос Дзина, спокойный и даже немного веселый. – В конце концов, она еще ребенок, к тому же кицунэ. Она не понимает…
– Ну уж нет! – Дэнга еще раз резко развернулся и оглядел зал, а потом решительно направился к выходу. – Все зашло чересчур далеко. Теперь-то точно ясно, что в девчонке больше лисьего, чем человечьего, и что природа ёкая в ней затмевает людскую природу. Нужно что-то делать. Больше я эти выходки терпеть не намерен.
– Что вы задумали, Дэнга-сан? – сощурился Дзин.
– Хочу поговорить с учителем Исао и убедить его, что нужно с этим заканчивать, – ответил Дэнга, и у меня внутри все сжалось. Он переступил порог, и его голос поплыл вверх по ступеням. – Пора лишить