– Ты говоришь, точно старик, – сказал Галлет. – Откуда у тебя? Посмотри-ка на Антонио, – ведь он ни о чем подобном и не воображает.
– Он – осел, – отвечал Джордж, – естественный осел. Оба они ослы – и старик, и мальчишка.
– Однако эти ослы – наши благодетели, ты об этом не хочешь подумать. Ты – совсем бесстыжий мальчишка! Но я прошу тебя не позволять себе больше таких выходок… веди себя, как следует, иначе… – и он с угрозой поднял руку. – А теперь я пойду посмотреть, как себя чувствует Дженни…
Тихо спустился он по лестнице, поскрипывавшей под его тяжелыми шагами, и осторожно открыл дверь. Дженни сидела в постели и, увидев отца, протянула к нему свои исхудалые ручонки. Лекарство подействовало быстро: голова еще пылала огнем, но бред прекратился.
– Папа, папа! Вот и ты, наконец! – воскликнули Дженни. – А где тот добрый чужак со смуглым лицом? Я видела его точно во сне. Ах, как ласково он смотрел на меня!
Галлет крепко прижал к груди свою девочку, покрывая поцелуями её сухие от лихорадочного жара губы. В его глазах блеснули слезы.
– Ты узнаешь отца? – нежно спросил он. – Ну, значит, все хорошо. Как ты себя чувствуешь? Тебе уже хорошо, не правда ли?
– Папа, ведь мне не придется больше лежать в этой отвратительной телеге, где меня убивает жара, где вечная тряска мучает мою голову? Ах, как мне было тяжело во время лихорадки! Я все время видела вокруг себя дикие фигуры индейцев, напавших на наш лагерь… слышала их отвратительные крики, стоны раненых… потом мне показалось, что я опять в раскаленной пустыне, умираю от жажды… Папа, как мне было плохо! Доброе лицо смуглого человека первое, что пробудило меня от этого лихорадочного бреда… и как я ему благодарна! Где же он? Я сама хотела бы высказать ему свою благодарность.
Галлет, внимательно прислушивался к словам дочери, которая сегодня в первый раз после долгого времени говорила осознанно и понятно.
– Успокойся, Дженни, он сейчас придет, ведь он – хозяин дома, в котором ты теперь находишься. Все, что ты видишь здесь, – все это принадлежит ему.
Джейни провела исхудалой рукой по лбу и с удивленным взглядом обвела комнату.
– Как здесь хорошо! – воскликнула она. – Совсем как в нашем милом домике в Виргинии! Если бы мы никогда не уезжали оттуда!
– Да, если бы мы не уезжали оттуда! – тяжело вздохнув, повторила мать. Когда-то она была красивая женщина, но лишения тяжелой дороги и мучительный страх за больную дочь отразились на ней. Несчастное золото! И скольких еще людей оно сделает несчастными! Широкий кровавый след протянулся от одного океана к другому, а ведь это пока еще – только начало!
Галлет знал, что предложение дона Педро найдет здесь самую благодарную почву. План, набросанный им внизу, на веранде, становился все крепче и реальнее.
– Успокойтесь! –