– Да…
– Товарищ по играм его высочества. Вроде бы ничего особенного, но иные приближенные высоко взлетали, а иные больно падали… не сомневаюсь, что они крепко дружили.
– Да. Питер неплохой юноша. Но…
– Ведомый. Всегда второй, вечно второй… неплохой, но вот так вот. А Эдмон был вашим первенцем. Нервный, чувствительный мальчик, любящий свою мать. И – ненавидящий Иртонов. Эдмон любил мать. Джесси отнимала у них отца, Джайс помогал этому… Я не знаю, Имоджин ли рассказала ребенку, сам ли он дошел… Он – ненавидел. Но о детях не знала и Имоджин. Верно?
– У нас были страшные скандалы. – Его величество вздохнул. – Дикие, отвратительные… но детьми она меня не попрекнула ни разу. А если бы знала – обязательно. Мы сделали все очень быстро, когда узнали, что Джесси забеременела.
– Джайс наверняка готовился заранее. Я ведь его помню – он был умен. Очень умен.
– Да.
– Итак, дети растут вместе. Взрослеют, Эдмон понимает, что станет следующим королем, вот тогда-то он и отыграется на ненавистных Иртонах. А пока – пока можно притвориться. Амалия младше его всего на год. И на тот же год младше Питера Ивельена. Я не знаю, как это получилось. Но твердо уверен, что Амалия и Эдмон полюбили друг друга.
– Что?! – Эдоард аж задохнулся.
Ганц пожал плечами.
– Они не знали о своем родстве. Поэтому ощущали себя свободными. И в то же время… Эдмон ненавидел всех Иртонов. А Амалия, как ни крути… Теперь о грустном. Ваши внуки, Сэсси и Джес-младший. Я более чем уверен, что они от Эдмона. И третья дочь Амалии тоже. Вы ее видели?
Эдоард покачал головой:
– Нет. Разве что в младенчестве.
– Оно и неудивительно. Честно говоря, малышка – копия бабушки. Только глаза – ваши.
– Джесси?
– О нет. Имоджин. Они понимали это. И хорошо прятали девочку. Но потом сделали ошибку. Они допустили к ней Тахира, а тот отказался ехать без любимой ученицы. Графиня увидела девочку – и рассказала мне.
– Она знает?
– Нет. Она просто пошутила, что малышка – копия королевы Имоджин.
– Но она…
– Она видела портрет. Одного раза оказалось достаточно. И вот тут я понял. Если бы дети были от Питера – уж простите, ваше величество, девочка была бы вашей копией, возможно. Но ее величество Имоджин? Невероятно…
Эдоард опустил глаза на сложенные руки. На то самое кольцо.
– Но почему…
– Я удивился, когда они решились допустить к девочке докторусов, – вздохнул Ганц. – Но, видимо, тут сработало нечто другое. Тахир – ханган. Ему все наши интриги до лошадиного копыта, уедет – и забудет. Лилиан же… Ее супруг создал ей соответствующую репутацию. Она – дура и корова, так, ваше величество?
Эдоард сдвинул брови,