– О чем задумались, Георгий Георгиевич? – услышал он голос Румянцева, в котором отчетливо прозвучали нотки сочувствия.
Лазорян встрепенулся, отгоняя прочь тягостные мысли.
– Вероятно, вам это покажется странным, но я думал о смерти.
С минуту Румянцев смотрел на него, затем сказал:
– А, знаете, меня не удивляет ваше признание. О чем, в сущности, может размышлять человек, когда идет война? Вдобавок война столь грандиозного масштаба, какой человечество еще не знало. Мне вдруг пришло на ум, что, если бы люди чаще думали о смерти, им меньше хотелось бы воевать. Но, увы, человеческая память коротка. Ей свойственно отгораживаться стеной забвения от горя и страданий. Ничто человечество не забывает так быстро, как мрачные, наполненные бесконечным ужасом, дни войны. Иногда я прихожу к выводу, что мир необходим людям не для того, чтобы созидать и любить, а чтобы в эти короткие передышки всеобщего спокойствия и благоденствия накопить в себе как можно больше ненависти, алчности, жестокости, – этих вечных двигателей, что приводят в действие разрушительный молох войны.
Румянцев замолчал, отрешенно глядя в пространство. После чего вскинул голову, подобрался и, резко меняя тему, проговорил то, к чему внутренне Лазорян был готов.
– Георгий Георгиевич, через четыре дня вы с Анастасией Николаевной отбываете в Константинополь.
ИНТЕРЛЮДИЯ
Из истории Османской империи
…Несмотря на то, что в X–XI веках отдельные турецкие военачальники уже обрели значительную, а временами и абсолютную власть в Месопотамии и Египте, пришествие сельджуков явило собой первое крупномасштабное проникновение турок на Ближний Восток.
Они не только создали высокоэффективную армию, но и близкими связями с персидским царским двором в Хорасане и Трансоксании сумели привлечь на свою сторону ряд способных и умелых правителей. Расширив владения от Средней Азии до византийских границ в Малой Азии, сельджуки во времена правления первых трех султанов: Тугрил-бея, Аль-Арслана и Маликшаха, основали сплоченное и хорошо управляемое суннитское государство, находившееся в формальном подчинении Аббасидских халифов Багдада.
Один из правителей, перс Низам Аль-Мульк, вошел в число величайших государственных деятелей средневекового ислама. На протяжении двадцати лет он был подлинным хранителем сельджукского государства. В дополнение к способностям талантливого управителя, Аль-Мульк являлся высокообразованным литератором, чья книга по искусству управления государством «Сийасат Намах» стала ценным источником политической мысли того времени. Более того, Низам Аль-Мульк слыл набожным правоверным мусульманином, основавшим систему медресе или духовных школ, называвшихся «низамийя» по его имени. Они давали возможность свободно получать образование в религиозных