Рассмотрим этот процесс подробнее. Допустим, наш Робинзон решил выращивать пшеницу. Сколько ему нужно ее произвести? И какую часть своего времени он должен затратить на производство пшеницы? Как Робинзон, владелец изолированного натурального хозяйства, решает эту проблему?
Примерно точно так же, как это происходит и при товарном обмене – то есть через сопоставление усилий и труда, затраченных на производство каждой единицы блага (каждого мешка зерна), и той полезности (ценности), которую приносит каждая единица блага при потреблении. При этом, как и при обмене, трудовая стоимость блага по мере увеличения единиц блага будет возрастать, а потребительская стоимость блага будет уменьшаться. И при каком-то определенном количестве блага его трудовая стоимость сравняется с его потребительской стоимостью. Производить большее количество блага уже становится невыгодно, так как труд, затраченный на производство следующей единицы блага, уже «не окупается» той пользой и удовольствием, которые получит Робинзон при потреблении этой дополнительной единицы блага. А значит, именно такое количество блага и нужно произвести.
Теперь допустим, что, помимо зерна, у Робинзона появилась возможность выращивать виноград. Каким образом он распределит свои трудовые усилия, как он определит, сколько зерна и винограда ему выгодно выращивать? Понятно, что он будет сопоставлять выгоду, полученную от производства зерна, с выгодой, которую он сможет получить от производства винограда. И станет выращивать зерно и виноград в таких количествах, чтобы общая полезность от хлеба и вина максимально превышала усилия, затраченные на их выращивание. И эта выгода, заметим, также будет зависеть от трудовой стоимости зерна и винограда, а не от одной только их потребительской стоимости.
Таким образом, как мы видим, уже в рамках натурального хозяйство представление о полезности блага, о его потребительской ценности, получает какой-то экономический смысл только при сопоставлении ее с трудовой стоимостью. Потребительская стоимость сама по себе имеет мало смысла. Маржиналисты и представители австрийской школы, устранив из своего рассмотрения трудовую стоимость, как величину, влияющую на экономическую деятельность, допустили серьезную ошибку. И поэтому все дальнейшие их рассуждения о ценности и стоимости благ и товаров приводили либо к абсурдным «парадоксам», либо к довольно бессмысленным спорам.
Но допустим, что какое-то благо достается нашему Робинзону без приложения труда и усилий – то есть