Металлурга, садящегося на своего конька, прервали первые звуки нового гимна империи – «Славься!» Михаила Ивановича Глинки, заменившего в 1901 году тягомотный «Боже, царя храни!». Церемония началась.
Первыми на награждение приглашали георгиевских кавалеров, отличившихся в Маньчжурии. Принимая из рук императора награду, они поворачивались к залу и произносили необычное «Служу Отечеству!» вместо дурашливого «Рад стараться!», выслушивали в свою честь фанфары и строевым шагом возвращались на место. Новым было не только это. В одном зале, в одном наградном строю плечом к плечу стояли и нижние чины, и генералы. «Смерть на поле брани равняет звания, а святой Петр чины не признаёт!» – ещё год назад жёстко заявил император, с ходу приняв несколько отставок особо оскорбленных аристократов, предложив всем остальным каким-то другим образом демонстрировать свою избранность и предупредив, что будет считать унижение нижних чинов своим личным оскорблением.
От массового офицерского бунта императора тогда спасла бригада африканеров, зараженная бациллой равноправия настолько, что многие даже предлагали должность командира сделать выборной. Это подразделение, состоящее на две трети из офицеров, прошедших англо-бурскую войну и показавших свои зубы при подавлении гвардейского мятежа, полностью поддержало императора, заявив, что боевое товарищество, невзирая на чины, есть основа боеспособности, и они готовы выделить из своих рядов замену всем любителям почесать чувство собственного величия о нижние чины. Африканеров поддержала немалая часть ветеранов. Офицерский бунт не состоялся.
Солдатские массы возликовали. Почтение к императору вознеслось до небес, а вот дисциплина, наоборот, снизилась. Рукоприкладство попало под запрет, сословная обособленность офицеров лишилась внешних атрибутов; стало быть, «командир больше не авторитет», подумали нижние чины и получили еще одно, адресованное лично к ним обращение. Император надеялся на сознательность защитников Родины и предупреждал, что нарушений воинской дисциплины и невыполнения приказов не потерпит, если будет надо – расстреляет нарушителей перед строем лично, но не унижая и даже называя их при этом исключительно по имени-отчеству. Офицерство вздохнуло с облегчением. Армия более или менее успокоилась, хотя какое тут спокойствие с такой масштабной реорганизацией, охватившей все структуры военного ведомства.
Войска срочно переходили на унифицированную трехзвенную структуру: три отделения – взвод, три взвода – рота, три роты – батальон, три батальона – полк, три полка – дивизия. Дивизии объединялись сразу в армиии. Корпус как