Но почестей не надо мне
Превыше тех, что я достоин.
Король
Возвысить вас хочу я сам.
Бусто
Хоть власть небес и власть земная,
Высокой мощью облекая,
Дают величье королям,
Но долг вассала – скромность, мера.
Особой чести не ищу:
Лишь справедливости хочу.
Король
Кто не стремится ввысь, Табера?
Бусто
Когда бы я стремился ввысь,
Меня давно бы в этой зале
С покрытой головой видали.
Но, не желая вознестись,
Своею ограничен сферой,
Пред вами, государь, стою,
С почтеньем шляпу сняв свою,
И остаюсь – простым Таберой.
Король (дону Арьясу, тихо)
Как философия прямая
С высокой честью здесь сошлись!
Дон Арьяс (королю, тихо)
Не философия – каприз,
А в чем тут честь – не понимаю!
Король
Табера! Не хочу я, право,
Чтоб вы могли передо мной
Стоять с покрытой головой,
Не заслужив на это права.
Я вас возвышу, но сперва
Я путь вам к подвигам открою
И дам возможность, как герою,
Завоевать свои права.
У доблести свои законы:
Отныне ставленник вы мой
И не Табера уж простой,
А губернатор Арчидоны,
Ее границы мне храня
В стране, опасности открытой,
Вы станете ее защитой
И ей замените меня.
Там будете вы зорким оком.
Бусто
Мой государь! В какой войне
Служил я вам, чтоб думать мне
О назначенье столь высоком?
Король
Но ведь не только для войны –
Для мира люди мне нужны,
Чтоб охранять мои владенья.
Пост вам подходит, без сомненья,
И я готов вас предпочесть
Тем двум, кто подал мне прошенья.
Но жду я вашего решенья –
Прошу вас их при мне прочесть:
На это место целых трое
Есть у меня в виду сейчас,
И два соперника у вас.
Прочтите это – и другое.
Бусто (читает)
«Всемилостивейший государь! Я, дон Гонсало де Ульоа, обращаюсь к вашему величеству с покорной просьбой назначить меня на пост губернатора Арчидоны в ознаменование заслуг моего отца, прослужившего около пятнадцати лет вашей короне и павшего в бою».
Коль доблесть своего отца
Всю унаследовал Гонсало,
То быть вождем ему пристало.
Король
Сперва прочтите до конца.
Бусто (читает)
«Сеньор! Я – Перес де Медина.
Я в войске у отца служил
Лет двадцать, не жалея сил,
Теперь хочу служить у сына.
Клянусь вам, государь: пока
В груди останется