– Знаете, мне кажется, эта опрометчивая встреча дала каждой из нас осознание того, что мы выросли из этой дружбы, словно из старой одежды, – негромко проговорила я, устремляя свой затуманенный взор в потемневшее небо.
– Ты права. Нам совершенно нечего делать среди этих людей, – вполголоса ответила Настя. – Пришло время навсегда попрощаться.
Нельзя позволять себе возвращать тех людей, от которых страстно желает исцелиться поранившееся сердце. Прошлое не будет будущим. Я знала это. И вдыхая в себя поток новых мыслей, я неожиданно встала с места и направилась к Вове. Лобастый паренёк сидел в одиночестве, пока мальчики медленно потягивали сигареты возле бордюра. Он по прежнему глотал крепкий алкоголь, а его грубоватые кончики пальцев без конца чиркали по металлической зажигалке. Эти квадратные припухлые кончики пальцев, ногти цвета обработанной речной ракушки. Его руки никогда больше не пройдутся по моей талии, очерчивая границы дозволенных изгибов, а из моих уст не вырвутся самые чувственные слова о хрустальной и искренней любви. Его взгляд, брошенный на меня исподлобья, не затмит больше небесное светило, он оставит лишь неизгладимый отпечаток в моем сердце.
– Мы могли быть счастливы, – нарушила тишину я, на секунду испугавшись услышать в ответ злобную насмешку, но глаза нетрезвого Вовы неожиданно посерьёзнели.
– Мы были бы вместе уже два с лишним года, – тихо проговорил он с легкой улыбкой, а мне так и не довелось понять какие чувства испытывал он, произнося эти слова.
– Возьми меня за руку, пожалуйста, – прошелестела я одними губами и через мгновенье почувствовала тёплое прикосновение его пальцев.
Но не билось мое отныне недоверчивое сердце быстрее пойманной птицы, больше не горели вены, словно от мощного афродизиака. С каждым выдохом в памяти воспроизводились воспоминания о том, как ночами не смыкались мои опухшие от слез веки, когда некому было поцеловать мокрые щеки тёплыми губами и вернуть помертвевшему лицу природу красок. Безответная любовь рушилась на хрупкие плечи совершенно беспощадно, и в конце концов боль победила. Она забрала без сожалений последний огонёк из непроглядной тьмы.
Я вспоминала, как щемил сердце безжалостный голос Вовы, сетующий о моей навязчивости, а моя оробевшая рука постепенно выбиралась из его цепких пальцев. Воспоминания о страданиях затмили все, что я могла испытать в эту секунду. Мне больше не хотелось ждать его любви,
демонстрировать искусство своих чувств и смотреть в его глаза, будто на самую яркую вещь, которую я когда-либо видела.
«Прощай!» – мысленно проговорила я, медленно поднимаясь с места.
Он не должен снова стать моим настоящим. Ведь однажды, не заметив всех его внутренних изъянов и душевного холода, заледенела