– Да, ты прав. Полиции виднее, но это все настораживает и удручает, что даже в этих стенах молодежь не в безопасности. Мы их предостерегаем от ночных увеселительных заведений, подворотен и сомнительных компаний, а опасность не всегда там, где это очевидное клише, – задумчиво сказал Джонсон.
– Убить и в церкви могут. Не известно, где тебя судьба застанет и какие люди тебя окружают, – быстро сказал Доусон.
– Я уже даже подумываю пересесть с велосипеда на автомобиль! Так безопаснее, – сказал профессор, ловя себя на чрезмерной панике.
– Отличная идея! Советую Шевроле! Езжу уже больше пятидесяти лет только на этой марке, – сказал с хвастовством Доусон.
– Возьму на заметку! – сказал с улыбкой профессор, цены совет коллеги.
Направляясь вечером к велосипеду, профессор услышал звонок мобильного телефона.
– Алло, профессор Джонсон? – спросил голов в трубке.
– Да, это я, – в замешательстве ответил профессор.
– Это офицер, с которым вы на днях общались, вы принесли мне пробирку с кровью, – сказал офицер.
– Да, вы проверили кровь? Она принадлежала убитому? На пробирке были отпечатки? – спросил профессор, чуя разгадку и конец своих сомнений.
– Да, отпечатки вашего брата, Питера Джонсона, – сказал офицер с пренебрежением.
– Вы его арестовали? Вы отпустили Анну? – тихо спросил профессор.
– Нет, мы его не арестовали, кровь в пробирки не убитого, как и отпечатки. Они принадлежат самому Питеру Джонсону. Касательно задержанной, она все еще под стражей, против нее много улик, – сказа офицер.
– Понятно, – сказал профессор спокойно и невозмутимо, но больше уже безразлично.
– Вы потратили деньги бюро впустую отправив нас по ложному следу, – с упреком сказал офицер и бросил трубку.
Профессор стоял на газоне в недоумении. Он подумал о том, что загадка – это не состав темной матери во вселенной, не как формируются галактики или существовало ли что-то до Большого взрыва, не гамма-всплески. Загадка – это события, которые происходят тут, на Земле. Ему стало легче от того, что брат не убивал ассистента. По крайней мере улики так говорили. Та злосчастная пробирка. Но эта история уже разрушила две жизни.
Доехав до дома, Джонсон рассуждал уже о более приземленных вещах, драма не на долго задерживалась в его голове. Думал он о том, допил ли он виски или еще осталось. Имбирный чай не всегда то, что нужно вечером.
Под вечерний виски профессор вспомнил другую историю убийства. В то время, когда профессор сам еще был студентом первокурсником, пропали две девушки с его курса. Вечером шли домой после матча университетской команды и не дошли. Их тела нашли спустя девять лет. Их останки. В заброшенной хижине в лесу,