Сперва я решил, что внутри фонарей тлеет керосиновый фитиль или, на худой конец, огрызки лучины, однако пламени в них не было и в помине. Под прозрачной поверхностью каждого плафона мельтешил целый рой пылающих искр. Невесть каким образом зажженных огоньков едва ли хватало, чтобы заполнить золотистым свечением все внутреннее убранство гостиной, тем не менее, то, что находилось в непосредственной близости от ламп, вполне поддавалось описанию: пара пустующих оружейных стоек, притороченный к стене в качестве украшения ряд ветхих, поеденных ржавчиной предметов нательной брони и продолговатая скамья, перекрывающая своими внушительными размерами добрую треть комнаты. Справа от входа располагалась громадная дубовая кровать, а посередине стоял небольшой украшенный резьбой столик. Вершиной же эдакой необычной, старинной атмосферы значился гигантский камин. Имея поистине чудовищные габариты, он занимал всю фронтальную сторону жилища, имел просторную топку с полукругом выпуклых краёв, а также массивную арку, обитую толстым слоем меди. Постройка выглядела настолько монументально и широко, что казалось, будто это не печь была сложена для поддержания тепла в доме, а сам дом строился вокруг и для огромной печи.
– А там что? – неожиданно для себя самого произнёс я, указав на дверцы подвала, темнеющие в одном из углов хибары.
– Я не знаю. Это твой дом. Тебе виднее, кого ты там прячешь, – ответил белобородый и заразительно рассмеялся.
Я не удержался и тоже захохотал. Человек подался вперед, взял кувшин со стола и протянул мне.
– Попей, это должно привести тебя в чувства, – уверенно кивнул он.
Я сделал пару глотков воды и крякнул от удовольствия.
– Как тебя зовут? – отерев рот локтем, спросил я. – А главное, кто ты? Почему помогаешь мне?
– Ну вот, дожили! Варанта, ты чего, наступил в поле на заклятие забвения?
Здоровяк с нарочито скорбным видом покачал головой и тут же расхохотался снова.
Так я познакомился с Тамиором – сильным, добродушным рыцарем и неутомимым остряком, человеком, ставшим мне верным соратником, другом, братом и единственной родственной душой в этом тогда ещё чужом, загадочном мире.
Следующие несколько дней Тамиор не отходил от меня ни на шаг. Конечно, роль чуткой и заботливой сиделки в исполнении рослого бородатого детины оставляла желать лучшего, зато энтузиазм пер из рыцаря прямо через край. Каждое утро, иногда уговорами, а порой и шутливыми тумаками, он выгонял мою раскисшую персону во двор, а затем часами таскал по окрестностям, приговаривая, что какой бы не была причина помутнения рассудка, будь то магия или иная таинственная болезнь, лучшим средством от проклятой хвори может стать только прогулка по знакомым местам. В моём случае таким местом оказался Мак-Таур. Тогда ещё небольшой, но весьма шумный городок, расположенный далеко к северо-западу от столичного ареала, полностью оправдывал как чаяния моего новоиспеченного