Говорили они минут пять. Мраморная незнакомка несколько раз повторила имя Пандора.
«Ага! – усмехнулся Гриша. – Вот оно что!»
Наконец женщины попрощались, обменялись какими-то коробками и разошлись, послав друг другу воздушные поцелуи.
– Надо срочно вернуться в клинику, – сказала жена, перекладывая коробку на заднее сидение, – терпи, Гриша и надейся на лучшее.
Она развернула машину через двойную сплошную линию и поспешила обратно в клинику. В вестибюле их встретила девушка-регистратор:
– О-ба-на, умирающие лебеди вернулись!
Отслонив жену, она припала к груди Григория и стала вместе с градусником измерять его температуру.
– Сколько? – спросил Гриша, когда девушка извлекла из него свой измерительный прибор.
– Одна тысяча сто рублей, – ответила девушка.
– Так много? – удивился Гриша.
– А ты как думал, малыш? Грипп – дело серьёзное! Теперь определим наше, – она прыснула, – внутреннее давление.
Говоря слово «внутреннее», девушка присела рядом с Гришей так, что её колени упёрлись в его левое бедро.
Григорий затаил дыхание.
– Ну вот, так я и знала, – огорчённо пропел девичий голосок, – три тысячи четыреста рублей! У тебя очень высокое давление, медвежонок. Нужна срочная госпитализация. День стационара стоит четырнадцать тысяч пятьсот рублей. Необходимо лечь минимум на три года. Положение очень серьёзное!
– Тебя звать-то как, милочка? – спросил Гриша, высчитывая в уме стоимость госпитализации.
– Звать? – улыбнулась девушка. – Ну, положим, Пандорой звать.
«Пандора!..» – с ужасом подумал Григорий. Калькулятор закончил предварительный подсчёт и выдал на-гора итоговую сумму, от которой он вздрогнул и открыл глаза.
– Что с тобой, тебе плохо? – не оборачиваясь спросила жена.
Несколько минут Гриша вживался в происходящее. Потом запел, как если б хвори вдруг отпустили его:
– Получи, мадам Пандо-ора, два гнилые помидо-ора! А. – А. – А-а-а – два Пандо-помидора!
– Что-что? – переспросила жена, выруливая на деревенский большак. – Какая ещё Пандомидора?..
АНГЛЕР Игорь
Семь-сорок
Мой рассказ не про еврейский танец. Нет.
Вообще-то, это прозвище моего бывшего мужа Джимми. Нет, Джимми не еврей. Он никогда даже не был в Израиле. И мама его там не была. И его бабушка тоже. Он чистокровный англичанин. Почти… шотландец. Так он мне говорил. Откуда такая кличка, спросите вы? И почему бывший? Позвольте рассказать вам эту историю от первого лица и с самого начала.
Всё случилось из-за моих подружек. Ну и из-за меня тоже, но чуть-чуть, самую малость. И что с того, что у меня прописка… Не Караганда и не Кызылорда – Алма-Ата! В конце концов, и Джимми тоже не из Лондона оказался. Хвастался, что он из Mainland. Я-то поверила, дура! Думала,