– Куда это вы намылились, городские?! – крикнула им в спину Катя. – Мы не договорили еще!
Даша было замедлила шаг, но Карина на нее шикнула: «Не отвечай им ничего, сами отвяжутся!» – и вдруг испуганно взвизгнула и схватилась за голову, едва не уронив с плеча сумку. В тот же момент Даша почувствовала, как что-то мягко ударилось ей в затылок, и тоже схватилась за голову, – в волосах запуталось что-то колючее. Через секунду прилетел еще один снаряд и прицепился повыше, почти к самой макушке, еще один упал им под ноги.
– А-а-а! – орала Ленка. – Получите! Так их, Кать!
– Прекратите немедленно! – Карина обернулась, и тут же очередной ком репьев ударился ей в щеку.
– Будешь знать, как мою сестру обижать, рыжая корова! – Катя вытащила из кармана еще один здоровенный ком и точным движением запустила его в Карину. Ком повис на Карининых волосах.
Сестры бросились бежать, спотыкаясь о камни. Времени было уже около полудня, солнце жгло в полную силу, и дорога, по обе стороны которой тянулись заросли желтой акации, была пустынна: местные сидели по домам, а дачники отправились купаться на речку. Все вокруг как будто дышало летним отдыхом и сонным спокойствием, и странно было, что они бегут сломя головы с тяжелой сумкой, а вслед им один за другим летят колючие комья репьев.
– Мамочки! – выдохнула Даша. По ее лицу стекали соленые струйки пота, сердце колотилось как бешеное, дыхание сбивалось. – Карина… Карин… я больше не могу…
– Давай, немного осталось! – Карина попыталась схватить Дашу за руку, но из-за того, что сестра сильно отставала, у нее не получилось. – Вот ведь козы мелкие! Давай, Даш, вон же наш дом уже!
Деревенские отстали от них только у бетонного моста: то ли устали, то ли у них закончились снаряды. Остановившись, они покричали им вслед еще что-то обидное, но, когда Даша обернулась, их уже не было видно.
Дома, поев привезенных из города сосисок с пюре (картошку Карина недоварила, поэтому пришлось долго разминать ее гнувшейся от малейшего усилия вилкой, и все равно пюре получилось с комочками), они до самого вечера вычесывали друг у друга репьи. С прямыми Дашиными волосами было проще, да и репьев деревенские накидали ей меньше, хотя Даша всякий раз вскрикивала, когда сестра случайно дергала отдельные волосинки, а в Карининых густых кудрях колючие бомбошки так запутались, что некоторые пришлось выстригать ножницами. Карина молчала, сжав губы, а когда они вытащили последний репей, взяла свою книжку, уселась возле окна и зажгла настольную лампу. К лампе тут же откуда-то из углов комнаты слетелись крошечные мошки и пара молочно-белых мотыльков.
– Карина… – осторожно позвала Даша. – А, Карина…
– Ну, что? – Сестра даже не подняла голову от книжки.
Наверное, вождь Орлиное Перо тащил сейчас Аманду на веревке сквозь лесную чащу или через горный перевал, она плакала и умоляла его идти помедленнее, но воин только кривил в усмешке губы. Аманда шла за ним, спотыкаясь о камни и корни деревьев, и чувствовала себя очень несчастной, не подозревая, что в сердце