Из гостиной вышла София и сказала:
– Моя мать там, старший инспектор.
Я вошел вслед за Тавернером в большую гостиную. И в первую секунду едва узнал женщину, сидящую на обитой парчой кушетке.
Тициановские волосы были уложены в высокую прическу времен короля Эдуарда; она была одета в хорошо скроенные темно-серый жакет и юбку и в тонкую плиссированную розовато-лиловую блузку, заколотую у воротничка маленькой брошкой с камеей. Я впервые осознал очарование ее хорошенького, вздернутого носика. Она смутно напомнила мне Атену Сейлер[2], и совершенно невозможно было поверить, что это то самое буйное создание в персиковом неглиже.
– Старший инспектор Тавернер? – спросила она. – Входите же и садитесь. Курите, пожалуйста. Какое ужасное несчастье! В данный момент я просто не в состоянии его осознать.
Ее голос звучал тихо и бесстрастно; это был голос человека, решившего любой ценой продемонстрировать самообладание. Она продолжала:
– Прошу вас, скажите, могу ли я вам чем-нибудь помочь.
– Благодарю вас, миссис Леонидис. Где вы находились во время трагедии?
– Полагаю, я как раз ехала из Лондона. В тот день я пообедала в «Плюще» с подругой. Потом мы поехали на показ мод. Потом выпили с друзьями в Беркли. Затем я поехала домой. Когда я сюда добралась, здесь царила суматоха. По-видимому, у моего свекра внезапно случился приступ. Он был… мертв. – Ее голос чуть-чуть дрогнул.
– Вы любили своего свекра?
– Я была предана…
Она повысила голос. София чуть-чуть поправила картину Дега на стене. Голос Магды снова обрел прежний приглушенный тон.
– Я его очень любила, – произнесла она тихо. – Мы все его любили. Он был очень добр к нам.
– Вы ладили с миссис Леонидис?
– Мы с Брендой редко виделись.
– А почему?
– Ну, у нас мало общего. Бедняжка Бренда… Наверное, ей иногда нелегко жилось.
И снова София поправила картину Дега.
– Правда? В каком смысле?
– О, я не знаю. – Магда покачала головой с легкой, грустной улыбкой.
– Миссис Леонидис была счастлива с мужем?
– О, думаю, да.
– Не было ссор?
Она опять слегка улыбнулась и покачала головой.
– Я ничего не знаю, старший инспектор. Их часть дома совсем не связана с нашей.
– Они с мистером Лоренсом Брауном очень подружились, не так ли?
Магда Леонидис замерла. Ее глаза с упреком посмотрели на Тавернера.
– Не думаю, – с достоинством ответила она, – что вам следует спрашивать меня о таких вещах. Бренда дружит со всеми. Она очень дружелюбный человек.
– Вам нравится мистер Лоренс Браун?
– Он очень тихий. Довольно приятный, но его почти не замечаешь.