— Похоже, что я немного ошибся, — на чистом русском языке произнес он подавленным голосом. — Вижу, что это не Шетландские острова… Просто задумался о далеком прошлом. Прошу меня извинить, обычно я в языках никогда не путаюсь. Это, наверное, от усталости.
— Да, сударь. Вы в территориальных водах Российской Империи. Добро пожаловать в Триггервиль.
— Извините, что поначалу заговорил с вами на кельтском наречии — просто на этом языке должны изъясняться в северных провинциях Шотландии. Я просил прощения за то, что невольно потревожил ваше уединение.
— Ну что вы, что вы, напротив, я очень рад нашему знакомству! Не желаете ли по глотку триггер-виски[3]?
Я прикажу подать его прямо сюда, к волнорезу. Вон на том гранитном валуне отлично разместятся и графин, и пара толстостенных бокалов… А насчет Шотландии и не беспокойтесь — знавал я одного шотландского боксера еще в кампании тринадцатого года, так он…
Здесь рукопись становится нечитабельной, поскольку на второй половине большого листа А4 невозможно разглядеть ни одной буквы — только большой круглый след от чугунной сковородки старшего электрика и двух слившихся жирных пятен от его же бутерброда.
Под этими пятнами, судя по характерным вмятинам карандаша, вероятнее всего, были воспоминания барона о том, что «и виски у них был такой же… (совсем неразборчиво), как и этот Эванс».
Чуть ниже явно проступают слова: «Хорошо сидим…» и уже в самом конце страницы: «За легкую кавалерию — до дна!»
……………………………………
Следующий удобный для чтения текст появляется только через несколько страниц, поскольку листы расшифровок, предоставленных автору Романом Ивановичем, были безвозвратно утеряны при переезде его архива из городской квартиры в лодочно-гаражный кооператив — тот, что в Мартышкино, сразу за железнодорожным переездом.
В утерянных листах, судя по всему, находилась информация о происхождении столь необычного имени дракона — Триггг45, а также о местах, где проходило его детство, отрочество и юность.
Следующий лист
— …Вот так все и происходило, своими глазами это видел, — грустно промолвил Триггг45 и глотнул триггер-виски прямо из графина, поскольку хрустальный фужер он неловким движением бокового плавника случайно смахнул в щель между гранитными глыбами. — Так вот, после того как восстание океанских кентавров было подавлено, император Маракайбо Блистательный перестал верить даже собственной тени.
При всех внешних атрибутах победы страна пошла вкривь и вкось.
Гвардия боевых кашалотов была разоружена и распущена на все четыре стороны. Кентавры сбежали за Геркулесовы столпы, в Большой Левант и в Верхнюю Грецию. Обосновавшись на этих варварских территориях, они начали сочинять антиатлантические пасквили. Процессы, запущенные еще реформами прадеда Блистательного Маракайбо, покатились по наклонно-энтропийной