– Так и будут жить в интернате всю жизнь? – беспокоилась Катя за подруг сестры.
– Нет, нам Изольда Валентиновна рассказывала – после окончания школы надо идти учиться дальше, а потом работать.
– А куда учиться? В нашу школу?
– В училище или институт.
– А что такое институт? У нас в деревне нету такого.
– Это как школа, только там учат, как работать надо.
Митя похрамывал, слушая девочек, и вспоминал о своём училище, которое он так и не смог закончить из-за собственной ошибки. Его исключили из-за драки, но свою невиновность доказывать не стал. Посчитал, что это не по-мужски – оправдываться, хотя схлопотал Митя изрядно.
– Вот и пришли, – отчим скинул с плеча грабли и осмотрел масштаб работы. – М-да-а, девчонки, застрянем мы здесь до самого вечера.
– Не-а, – усмехнулась Маша, схватив орудие труда с коротким черенком. – Одному тяжело, а нас трое.
Девчушка покосилась на пожелтевшие дорожки будущего сена и позвала сестру.
– Становись первая, потом я, а дядя Митя пусть после нас ворочает, – раскомандовалась Маша.
– А Федя? – Катюша заволновалась за младшего братика.
– А что Федя? Пусть цветочки собирает.
Митя и сёстры встали в ряд друг за другом и принялись за работу. Мальчик Федя, по настоянию старшей сестры, принялся бегать по нескошенной траве и собирать колокольчики и васильки. Мальчишке хватило всего десять минут, чтобы хоть как-то отвлечься, пока вокруг не появились огромные жужжащие мухи, которые так и норовили укусить за голые ножки.
– Ай-ай! – завопил братишка и заплакал.
Бросив на землю грабли, Маша подбежала к Феде.
– Что случилось? – подняла подол платья, чтобы вытереть лицо ревущему брату.
– Муха! – тыкал пальчиком мальчик в воздух.
– Слепни… – вздохнула Мария, понимая, что эти кусачие твари так просто не оставят в покое ребёнка, пока не напьются молодой крови.
Сообразив, что произошло, Митя снял рубашку и укутал ею мальчика.
– Не стой на месте, бегай, прыгай, – застёгивая пуговицы, повторял отчим. – Они не пристанут, если шевелиться будешь.
Маша слушала нового папку и поражалась: столько заботы от чужого дядьки она никогда не видела. Даже родной отец не обращал внимания на детей. Часто приходил домой уставший или пьяный, а то и вовсе спозаранку сбегал на речку, чтобы якобы наловить рыбы, а сам со своим другом распивал горькую. Ох, как мамка ругалась, даже кулаками махала, угрожая батьке расправой.
Вспоминая отца, Маша вернулась на исходную позицию и продолжила переворачивать подсушенные пласты сена.
Работа была закончена ближе к вечеру. Из-за ощущения ломоты в руках, плечах и даже в пояснице Марию потянуло в сон. Шутка ли, девятилетняя девочка так умаялась, что чуть не потеряла