Голос был слабым, монотонным, но Артуру казалось, что он видит все это как свои воспоминания.
– Я открыл глаза и увидел свет из угла, и вспомнил, что до этого постоянно видел черную пасть, я пытался отодвинуться от нее, закрыть руками лицо, но ничего нельзя было сделать, она была вокруг, я висел посреди пропасти в темноте. Свет был от маленькой лампы в углу комнаты. Пытаясь разглядеть, я понял, что лежу где-то в тепле и тишине и страшно хочу жрать. Человек приблизился ко мне, это оказалась женщина, я не мог назвать ее ни старой, ни молодой, она была очень некрасивая, толстая и вся в розовых бородавках, а голос у нее был хоть и хриплый, но добрый, и глаза веселые. Она улыбнулась мне и принесла чай, пахнущий травой. Я хотел поднять руку, взять чашку и не смог. Я заржал. Она тоже хмыкнула, присев на постель, мы с ней смотрели друг на друга и смеялись, потом она подняла меня, подпихнула мне под спину подушку, взяла мои руки и вложила в них теплую чашку. Я пил, и мне все было так чудно, будто я с луны свалился и совсем не знаю, как здесь все…
Она кормила меня, поила, обтирала меня какими-то жидкостями, а я только лежал и наблюдал за ней или дрых. Иногда к ней кто-то приходил, тогда она задергивала занавески у моей постели, я слышал тихие голоса, постепенно я понял, что она продает что-то –лекарства или наоборот яды. Потом я смог сидеть, я по-прежнему ничего не делал, но однажды она подошла ко мне с глиняной миской, в которой были какие-то семена и попросила выбрать почерневшие и скрюченные. Конечно, я взялся за дело, но скоро устал и закимарил с миской на коленях. В следующий раз я сам спросил, чем ей помочь, и она дала мне растирать какой-то зеленый порошок, сказав, чтобы я не вздумал его лизнуть. Я перетирал его сколько хватило сил.
Потом я смог вставать, поправился, и мы с ней вместе занимались ее всегдашней работой – готовили из растений порожки, мази, настои. Я многое узнал от нее, все было удивительным, я словно попал в сказку, где все было возможно. Можно было замедлить или ускорить время, исцелить или заставить медленно чахнуть, можно было умереть и воскреснуть, приворожить кого угодно. Она любила повторять, что только любовь не подчиняется нам, а все остальное – подвластно. Приворожить можно надолго, но если любовь не вспыхнет, привязанность вскоре выродится, выгорит в мучение.
Я долго прожил у нее – несколько раз была зима, она любила зиму, особенно дни, когда нельзя было выйти на улицу из-за ледяного ветра. В такое время мы рано ложились спать, потому что успевали сделать все, что наметили, не отвлекаясь на посетителей, и перед сном она давала мне какой-нибудь шарик. Если я болел, он помогал поправиться, а если нет, просто приносил сны. В этих снах мы уносились очень далеко, иногда каждый сам по себе, иногда вместе – это были классные места и такие приключения, что я ждал их повторения и упрашивал ее