– Не собираешься же ты каждый вечер проводить у меня? – недовольно повела бровями Анжелина.
– Как будет получаться – всё управление сейчас скинули на мои несчастные плечи. Когда король и мой брат уезжают в Речь[19], это всегда надолго. Сначала дела, а потом пир и баня.
– Что такое баня?
Услышав незнакомое слово, красавица снова сделала недовольное выражение лица.
– Я расскажу, – улыбнулся Август и поведал англичанке о странностях польской культуры.
Рассказ молодой женщине не понравился. Она насупилась, сложила руки на груди и, возмущённо постреливая глазками, прошипела:
– Что за варварство? Непременно нужно мыться толпой? Почему нельзя делать это в купальне?
При одной мысли, что кто-то – пусть даже мужчины – могут видеть её страстно любимого супруга обнажённым, душа принцессы протестовала.
– Тем не менее это так.
– Я вообще не понимаю, почему ваш король забрал с собой младшего сына, а не тебя? Ты наследник престола, ты не женат, и с тобой дипломатические вопросы должны решаться!
По губам Августа скользнула едва заметная тень улыбки:
– Разве ты забыла, кто мать твоего мужа?
– Не помню, – буркнула Анжелина.
– Польская принцесса Юлия[20].
– О чёрт… – прошипела красавица, отведя взор.
Всё сразу встало на свои места.
– Теперь ты понимаешь, что при дворе Сигизмунда[21] мне делать нечего.
– Конечно, раз ты чистокровный немец, а он – нет. Но вы – лютеране, как вам удаётся дружить с Речью?
Август заметно усмехнулся:
– Вот благодаря второму браку отца и удаётся. За нами сохранили корону Пруссии с этим условием[22]. А когда Георг Вильгельм[23] погиб, все острые углы в отношениях с принцем Владиславом сгладились, и сын Сигизмунда даже простил нам брак шведского короля и Марии Элеоноры[24], на руку которой он ранее претендовал. Фридрих, как сын Юлии Ваза, привлекательнее меня для них во всех отношениях.
– Ты хочешь сказать, что когда-нибудь он может стать не только курфюрстом Бранденбурга, но и королём Пруссии и даже Речи Посполитой? – усмехнулась Анжелина.
– Очень может быть. Правда, тогда ему придётся поменять веру.
– Это без меня. Польские короли выборные, – пренебрежительно проговорила принцесса и разомкнула замок рук. – Я никогда не считала их настоящими монархами.
– Напрасно. Речь Посполитая ещё довольно сильна, – возразил ей Август. – Тягаться с нею нам пока не под силу.
– Именно поэтому ты едва не ушёл в лоно римско-католической церкви через свой брак с инфантой? – усмехнулась Анжелина. – Чтобы иметь покровительство Папы?
– Я любил