– Почему так долго, Ани? – воскликнул недовольный Асмуд. – Или хочешь сказать, что, не проглотив за вчерашний день ни кусочка, ты по-прежнему не голодна? Тогда ты очень выгодный гость! Побольше бы таких, а то припасов не напасёшься! Вот только мне жуть как не нравится приходить к тебе самому! По моему, это немного неправильно! Что скажешь, Ламир?
– Ничего серьезного, сир, если не считать странной усталости. Леди Натаниэле следовало бы…
– Можешь идти, – махнул рукой король. – Остальные тоже свободны.
Ламир поклонился. А затем обратился ко мне:
– Натаниэла, если я вам понадоблюсь…
– Если ты ей понадобишься, Я тебя обязательно позову, – перебил мага Асмуд, делая ударение на «я». – Хотя у меня есть стойкое ощущение, что прямо сейчас Ани с удовольствием познакомится с умениями владельца ножей и топоров… – Я побледнела и невольно попятилась, чуть не столкнувшись с Ламиром. – Я имел в виду повара, – усмехнулся король. – И… та-дам!.. это была шутка.
Три горничные одновременно замерли на пороге, издали нечто похожее на смех и поспешили покинуть комнату. А вот мне было не до веселья, особенно когда Ламир вышел, а дверь за целителем закрылась.
«Пожалуйста, не оставляйте меня с ним!» – хотелось закричать вдогонку, но…
– Ани, птичка, а ты-то почему не смеешься? – напомнил о своем присутствии его величество.
– Шутка, повторенная дважды, не является шуткой, – буркнула цитату из уже забытой книги, которая не произвела на меня ни малейшего впечатления. И только эта строка намертво врезалась в память.
Король недоуменно скривился.
– Вы уже нечто подобное говорили при нашей первой встрече, – пояснила я.
Асмуд закатил глаза.
– Ани, нельзя быть такой серьезной! – воскликнул мужчина, устраиваясь в кресле, которое не так давно представляло собой полуразвалившийся хлам. – Так и с ума сойти можно, особенно в нашем невероятном мире. Как прошла ночь, Ани?
– Чуд… – начала было я имея в виду чудовищно, но его величество перебил меня.
– Чудесно? Это прекрасно! Ты подумала над моим предложением?
Асмуд снял серебряную крышку с блюда и по комнате поплыл умопомрачительный запах выпечки, а я вдруг вспомнила, что ничего – совсем ничегошеньки! – не ела уже… мамочка! Я не помнила как долго оставалась голодной! Голова немедленно закружилась, а в животе заурчало.
– Ты очень плохо выглядишь, птичка, – заметил король, покачав головой. Он взял один из рогаликов, оторвал от него кусок и отправил себе в рот, блаженно зажмурившись, оставшуюся половину протянул мне.
Чуть не сказала: «Вашими стараниями, сир», но сдержалась, опасаясь внеочередного упоминания повара. Жутко хотелось наброситься на золотистые ванильные круассаны, но я заставила себя медленно подойти к королю и взять предложенную