Назревала схватка! Гости жадно наблюдали, как актриса подбирается к сопернице, описывая хищные круги вокруг добычи. Обтягивающий костюм из обливной черной кожи придавал ей сходство с пантерой. Изящные ноздри трепетали. Сквозь оскаленные зубы вырывалось змеиное шипение.
Продавщица из «Бонвит Теллер» сдержала обещание: свела Пенни с ведущими кутюрье, и те наряжали ее как куколку, однако по сравнению с приближающейся сердцеедкой девушка чувствовала себя бомжихой. Как всегда, потянуло удрать с поля битвы. Только бы Максвелл поскорее вернулся! Вот Моник запросто отбилась бы от свирепой амазонки, да и Дженнифер Лопес и Пенелопа Крус наверняка сумели бы задать француженке хорошую трепку. Пенни же не нашла ничего лучше, как отвернуться и напрячься в ожидании удара.
– Мышь серая, – раздался за спиной голос. Акцент резкий, отлично знакомый по множеству фильмов.
Острые коготки впились Пенни в плечо, вынуждая повернуться лицом. До невозможности холеные черты искажала ненависть.
– Что, мышь, боишься? – Алуэтта д’Амбрози выпятила подбородок. – То-то же. Гляди мне.
Пенни покрепче вцепилась в фужер с шампанским. Ежели дойдет до драки, надо будет плеснуть актриске в глаза. И сразу ноги!
– Запомни, ни при каком раскладе… – Алуэтта погрозила ей тонким, идеально наманикюренным пальчиком, – … не вздумай с ним спать. Поняла? Не вздумай!
Толпа разочарованно поджала губы, когда кинодива отвернулась и пошла прочь; народ расступался. Пока Алуэтта не скрылась за дверью лифта, никто не вымолвил и слова.
По всему выходило, что отвергнутая пассия ревнует. Французская богиня до сих пор влюблена. Пенни посмеялась про себя. Ей, самой заурядной Пенни Харриган, завидует мировой секс-символ.
Вернулся Максвелл. По обыкновению, устроился рядом и застрочил в блокноте. Ну что ты будешь делать…
– Ты в порядке? – спросил он, наконец заметив, что спутница обиженно молчит.
Та вкратце обрисовала пропущенную им сценку. Как Алуэтта подошла к ней, пригрозила. На бесстрастном лице Максвелла мелькнуло странное выражение. Такого Пенни еще не видела. Смесь гнева и… любви? Теплый ветерок шевелил его светлые волосы.
И Пенни не устояла. Виной ли тому физическое влечение или желание позлить Алуэтту, но ей вдруг страстно захотелось переспать с Максом. Она взяла его ладони в свои.
– Давай отложим вылет. – Пенни поднесла прохладную мужскую руку к губам и поцеловала. – Переночуем тут, а утром вернемся в Нью-Йорк.
Прикосновения Максвелла-любовника напоминали о визите к гинекологу. Акушерский циркуль, а не пальцы. То ли врач, то ли ученый; прощупывает, будто пульс замеряет. Время от времени он отрывался от нее, чтобы неразборчивой паучьей скорописью сделать очередную пометку.
Той ночью в Париже слегка подвыпившая,