Фуф, надо сказать, засранец еще тот. Не одно свидание мне подпортил. А когда началась вся эта история, я встречалась с Луки. Непонятно почему, но Фуф его не трогал и даже, о ужас, пытался ластиться! Я умоляла Луки скормить Фуфа кому-нибудь из пестрого зверинца его папеньки, а там всяких чудищ навалом. Ну, или сожрать самому на худой конец. Луки оборотень что надо, Фуф бы ему на один зубок пришелся. Но Луки как-то странно кривил глазом, подергивал ноздрей и отказывался, мотивируя страхом перед памятью Зловещей Розамунды. В общем, подозрительно это все. Нечто хранило Фуфа, а Фуф продолжал делать гадости, преимущественно мне. Но и другим он тоже норовил залезть в печенку, не без этого. А уж если кто по незнанию насолил Фуфу (на хвост, там, наступил, или пытался погладить – да, бывают и такие извращенцы), все – тут уж проще было уехать из Гренлока, присыпав дорожку волшебным пеплом, чтобы никто не мог отследить путь.
И-и-и… в общем, как только я дописала сие предложение, в лабораторную ворвались вооруженные спесью и черными плащами учинцу (это такие странные твари неопределенного вида, которых наш ректор притащил с каких-то болот и определил охранять универ) и, зловеще ругаясь (наверняка, я их язык все равно не понимаю), вырвали все провода из визира! Луки тут же смылся, и я его в чем-то понимаю – попадись он на нарушении университетских правил, и папочка заставит его вечно вычесывать вшей из своего зверинца. Но все равно я была возмущена до предела! Наверняка это Лилиндины проделки – накапала ведьма! Ну, подумаешь, испортилось одно из тысяч ее платьев, ну, подумаешь, слегка пострадала самооценка… и что теперь – жители Земли никогда не узнают про Гренлок?!
В общем, я вздохнула, манерно, глубоко и несчастно, и попыталась воздействовать на учинцу укоризненным взглядом. Вот только у них, скорее всего, вообще нет глаз, мир они видят как-то иначе и вроде как могут протягивать свои невидимые руки к самым чувствительным струнам души, чтобы как следует их выжать. Так что мне оставалось лишь усилить свои эмоциональные вибрации, внушая им все, что я о них думаю. Меж тем, учинцу, конечно же, должны были меня арестовать и доставить в нашу местную кутузку – отделение для выяснения обстоятельств всяких там происшествий. Тут я даже немножко обрадовалась – там дежурным сегодня был мой двоюродный братец Мико, тринадцатый сын дяди Геральта. Из всех двадцати пяти дядиных детей с Мико у меня сложились самые добрые отношения. Хоть какое-то утешение под конец этого несносного дня! Однако учинцу почему-то