За ней послышались неуверенные шаги, и тут же кто-то всхлипнул. Если бы была возможность, Амалика ушла бы прямо сейчас. Но экзамен сам себя не пройдёт. Выбора нет. Грустное всхлипывание повторилось и сменилось поскуливанием, переходящим в плач.
– Я не из пугливых, но, если бы это была ты, мне было бы спокойнее, – отчего-то шёпотом сказал Рушдер. Он вынул из кармана баночку гуашевой краски и перевернул её. Оттуда на пол медленно полилась вязкая, словно трясина, жидкость, прямо в воздухе приобретающая вид топора. Лика уважительно присвистнула, но тут же получила в свою сторону недовольный взгляд, который говорил: «Тише!» Неизвестно, в какие игры играл Руш, но, видимо, у него был какой-то план, и сейчас он собирался его реализовать. Неслышно он подошёл к двери так, что не скрипнула ни одна ступенька, что было очень удивительно, и коснулся свободной рукой деревянной поверхности. Дверь со скрипом отворилась в сторону, и плач прекратился моментально. Лика, стараясь идти так же тихо, как парень, поднялась выше и встала за его спиной. Половица под ней жалобно скрипнула, отчего девушка немного покраснела, отныне для себя решив, что теперь будет есть всего два раза в день. Это ведь нечестно, её напарник и выше, и крупнее, а не издаёт ни единого звука. А она как слониха, куда ни ступит – всё трещит и ломается. Откинув подальше тяжёлые мысли, Лика выглянула из-за плеча Рушдера и увидела маленькую девочку. У неё были светлые хвостики, красные от слёз глаза и маленькое, не по размеру платьице, словно у покупной куклы. Она мелкими неуверенными шажками подошла к ребятам и, неожиданно улыбнувшись, сказала тоненьким голоском:
– Мамочка! Папочка! Вы вернулись!
– Чего? – брови Руша поползли наверх от удивления, но это длилось недолго, потому что он закатил глаза и развернулся к девушке лицом. – Как банально, они серьёзно решили напугать нас этим? Конечно, становиться отцом в семнадцать я не планировал, но придумать это вместо нормального испытания? – Он махнул рукой, развеивая нарисованный топор и убирая краску обратно в карман. – Пойдём отсюда.
Будто не заметив этого, девочка смешно наклонила голову набок. Лике показалось, что в лице ребёнка что-то изменилось. Что-то незримое, но очень важное.
– Ты её пока отвлеки, а я ключ поищу, – бросил Руш и шагнул за порог комнаты. Улыбка у девочки тут же пропала, и она преградила ему дорогу, грозно сдвинув брови и расставив руки в стороны:
– Тебе нельзя! Уходи!
Лика застыла столбом, совершенно не понимая, что следует делать. А Руш просто отодвинул ребёнка в сторону и принялся копаться в разбросанных по всему периметру комнаты вещах. Он обшарил детский столик с кривым