Бронепоезд и бронеавтомобиль? Несравнимо?
Это верно. Но в том-то и дело, что вблизи, когда бронеавтомобиль под боком, орудия бронепоезда ему уже не страшны. Они просто не приспособлены обстреливать нечто, находящееся рядом. А пулеметы… на то и броня. Да и ответить есть чем.
А еще…
Бронеавтомобили движутся – везде. Бронепоезда только по рельсам. И если эти рельсы расстрелять, то поезд никуда не денется. Что и требовалось.
Два бронепоезда верно оценили ситуацию – и предпочли удрать. Еще два остались – на свою голову. Из бронеавтомобилей попросту расстреляли паровозы. А потом, когда поезд остался без машиниста, потерял подвижность и не смог сдвинуться с места, на приступ, опять же, под прикрытием автомобилей, пошла пехота. Не прошло и двух часов, как бронепоезда были зачищены от освобожденцев. Попавших в плен не было.
Раненых не было.
Улаев лично распорядился не брать живым никого. Пусть хоть что кричат… собаке – собачья смерть. И солдаты не стали спорить с генералом. Так проще…
Полдень.
Валежный ждал новостей.
Сражаться тяжело?
А отправлять других на смерть и ждать? Ждать часами, ждать, пока другие складывают головы, – это легко?
Ждать вестей… хороших? Плохих? Считать людские жизни, как костяшки на счетах… но в очередной раз Улаев не подвел.
Два бронепоезда захвачены, освобожденцы бегут… что ж! Покровскому – наступать вдоль Вольной.
А Валежному – ждать. Снова и снова…
Два часа дня.
Покровский никак не может прорвать оборону. Идет артподготовка, позиции освобожденцев щедро поливаются свинцом, но пока еще защитники Сарска держатся.
Пока…
Три часа дня.
Покровский отброшен. Ненадолго.
Не такой человек Константин, чтобы остановиться после первой же неудачи. И снова – вперед!
Ломится, словно кабан сквозь камыши, не щадя ни себя, ни врага.
Три часа.
Линия обороны прорвана, Покровский взял восемь орудий, пять тысяч пленных…
Четыре часа.
Улаев опять пошел в наступление.
Наплевал на все, на усталость людей, на нехватку боеприпасов…
Экипажи бронеавтомобилей изнемогают, но держатся. Из последних сил…
В железном чреве бронированного монстра адская температура, больше сорока градусов жары, от стрельбы корпуса накалились так, что под ними плавится снег. А ведь экипаж должен быть одет в кожаные куртки – мало ли, вдруг автомобиль загорится. Так есть шанс выскочить… более-менее целым.
Мало того, внутрь автомобиля идет бензиновая вонь, углекислый газ, дышать просто невозможно, но и не откроешь дверь, не выглянешь…
Два-три часа в таких условиях, и экипаж надо менять. А не на кого.
И на этих-то не рассчитывали, собирали с бору по сосенке, кого найдут! Чтобы не угробили технику в первом же бою.
Пока