Но всё оказалось далеко не так просто: драгал винной пробкой летел вверх, подгоняемый горячими потоками. В какой-то момент, мне показалось, что лопнула пелена: такой же защитный купол, как был над кладбищем драконов, только этот над островом драконьеров. И меня, и драконьера сбила с ног неожиданная, невидимая тяжесть, прижала к палубе. Ему ещё повезло, что успел забраться на борт, иначе его бы просто снесло как пушинку. И, похоже, драконьеру сейчас приходилось так же несладко, как мне. Он попытался встать и тут же снова упал, да так и остался лежать, тяжело дыша и глядя на меня. Странно… Судя по пульсирующей радужке глаз, это такой же драконьер, как Ярс – выбраковка.
Драгал поднимался, мне удалось перевернуться на спину – так было чуть легче дышать, и теперь видел натянутые, едва не лопающиеся от напряжения паруса. Когда же закончится подъём?
– Скоро, – прозвучал в голове драконий голос, – будь готов действовать. Тебе придётся самому разобраться с драконьером – судно слишком хрупкое, что бы я рискнул вмешаться. Потом надо будет найти пару подходящих канатов – я отбуксирую драгал в безопасное место, тут вскоре будут все драконьеры, что были на острове. И лучше быть подальше в этот момент.
– Разве есть в мире место, где можно чувствовать себя в безопасности, место, куда не дотянется Бездна?
– Она не всемогуща, Лунь. Это ощущение ложно – да, она обладает огромной мощью, но небезграничной. Кроме того… она играет по правилам, и не переступает границ, которые очертила сама.
– Почему?
– Потому. Всемогущество всегда слишком близко к безумию. И она это прекрасно понимает. И очень хочет жить. Запомни – она очень хочет жить. Это основной мотив её действий.
– Да кто ж ей мешает то?! – возмущённо подумал я.
– В какой-то степени вы – люди, в какой-то степени мы – драконы.
– Это чем ещё?
– Вы – тем, что в потенциале можете её уничтожить. Мы – тем, что можем, опять-таки в потенциале, её обуздать, вернуть в изначальное состояние неразумной стихии. А ей этого совсем не хочется. Она только начала осознавать себя…
Беседа с драконом отвлекла, и я не сразу обратил внимание на уменьшение давления, что сразу заметил драконьер. Моё внимание на это обратил дракон, со смешком заметив, что драконьеры – твари упорные. Глянув на противника, с трудом ползущего ко мне, не мог не согласиться с драконом. Бросив последний взгляд вверх – там уже смутно угадывались облака, я перевернулся на живот – как драконьер умудрялся двигаться при таком давлении?! Но если хочу жить, придётся двигаться – хотя бы отползти подальше.