Крот. Наконец-то.
Томский. Так вот, повторюсь, я полагаю, что лишь тот, кто вообще не знает о том, что такое работа, имеет возможность стать подлинно свободным, то есть творческим человеком. Аристократы не знали этого, понятие работы было органически чуждо для них. Современный же человек, находящийся в рабстве работы и, как следствие, не понимающий в чем смысл свободного времени (досуга), и творчество воспринимает как работу. Конечно, при этом аристократия как общественный класс вовсе не являлась творческим классом, но лишь классом, из которого преимущественно и естественным образом выходили творческие люди. В массе своей, как мы уже отметили, и аристократы воспринимали свое свободное время как повод для увеселений, а вовсе не как тропу творческой деятельности. Чем занималась аристократия на своем досуге, то есть когда не воевала? – в картишки, в основном, резалась, предоставляя творчество аристократическим отщепенцам. И само творчество тоже воспринималось аристократами скорее как увеселение на досуге-отдыхе, а не на досуге-деятельности. И все же очень важно, что аристократия как класс всегда по необходимости обращалась к искусству – именно потому, что когда человеку нечего делать, а время как-то заполнить надо, невольно приходят мысли о том, что хорошо было бы послушать такой-то концерт, посетить такую-то выставку или прочитать такую-то книгу. А иначе – что делать-то? Искусство рождается как нечто абсолютно необходимое для тех людей, которые покинули царство необходимости. В этом смысле искусство