Прислуга в этом доме точно забыла свое место. Они и с отцом так же разговаривали? Или думают, что я не смогу удержать их в узде?
– Слишком тепло на кухне? Голову перегрела? Так я тебя отправлю в деревню готовить для рыбаков. Хочешь?
Угроза подействовала, и Верена умерила свое дыхание.
– Нет, что вы хозяин, – нестерпимо захотелось вытереть руки. Казалось, что они все липкие от меда. – Еще Грета просила узнать что готовить к обеду. Может, у гостьи есть какие–то пожелания?
– Пожеланиях гостьи лучше узнать у самой гостьи. Не так ли? А теперь иди и позови Мелиссу, – дождавшись поклона, все–таки выпроводил служанку. И сразу же пожалел, что отправил ее в Ильен.
Эти две девицы, хоть и разного происхождения, но, если договорятся, могут натворить много неприятностей. Но служанка уже убежала, а поверенного заставлять ждать невежливо, и я спустился в библиотеку.
– Сочувствую вашему горю, – при моем появлении чиновник приподнялся и отвесил учтивый поклон. – Ваш батюшка, как и положено, оставил у меня свое последнее волеизъявление, и я готов его озвучить, – он торжественно положил на колени небольшой саквояж и приготовился его открыть.
– Подождите, – я поднял руку. – Должна подойти Мелисса. Я хочу, чтобы она тоже услышала последнюю волю отца.
– Мелисса? Его помощница?
Как и я когда–то, он не понимал подобного отношения к невольнице. Пожалуй, я хотел бы вернуть прежнее неведение, насколько бы проще была жизнь. Мелисса стала бы свободной и…
– Хотите перцовой наливки? – я поспешил прервать свои фантазии, слишком соблазнительные, чтобы хоть когда–нибудь стать возможными. – Грета ее прекрасно делает.
– Да, я уже имел возможность в этом убедиться, – поверенный довольно потирал руки, пока я разливал по рюмкам красноватую наливку. Благодаря заботам Греты она всегда быдла холодная, а графин покрывал тонкий налет инея.
– Да хранит его душу Светлейший, – поверенный поднял рюмку, выпил и посмотрел поверх моего плеча.
Кажется, наливка не пошла ему на пользу – лицо покраснело, глаза выкатились, и он тыкал пальцем мне за спину.
Я обернулся и тоже чуть не подавился наливкой.
Ничего удивительного, что поверенный потерял дар речи – в дверях стояла Мелисса. Скромное платье глубокого сливового цвета без оборок и вышивки, только с полоской кружева на высоком воротнике сидело как–то странно, но удивительно ей шло. Строгие линии непостижимым образом только еще больше подчеркнули хрупкость и женственность, а лиловый цвет зажег в ореховых глазах мистические искры, будто включил все скрытые магические силы. Почему–то я все больше уверялся, что они у Мелиссы есть, и с каждым днем, прошедшим со смерти отца, все больше высвобождаются.
Вспомнилось, что Ильен почему–то не могла проникнуть в ее голову. Почему? Ведь даже мне смогла затуманить здравый смысл, и только когда это понял, стал осознанно защищаться от ее чар. Осознанно. А у Мелиссы это