– Я просто хотел, как лучше…
На обратном пути солдат подошел к Михайлову и протянул штык:
– Держи. И смотри мне – без глупостей. Чуть что не так, сразу стреляю, так что даже не думай…
– Все будет в порядке, гражданин начальник. Мне бы еще камень точильный или кусок кирпича, на худой конец.
– Вот держи. Только маленький кусок остался точильного камня. Вот еще паста гойя есть и ремень кожаный.
– Вот спасибо, гражданин начальник. Такой штык получится, что все только ахнут.
– Ну, давай, посмотрим, откуда у тебя руки растут.
Михайлов полностью ушел в работу и совершенно не замечал, что происходит вокруг. К нему несколько раз подходили солдаты и контролировали его работу, но он ничего этого не видел. Он был погружен в этот удивительный мир сверкающего металла. Через час он окликнул хозяина штыка:
– Гражданин начальник, принимайте работу.
– Ну, показывай, что там у тебя получилось. Не запорол мне народное достояние?
– Обижаете, гражданин начальник.
Солдат взял штык и провел по ногтю. Кусочек ногтя отлетел, как будто его срезали бритвой.
– Ничего себе. Никогда такого не видел. Как бритвой, режет. Им же сейчас бриться можно. Ну, ты мастер… Золотые руки. Сейчас мы еще разок проверим…
Солдат вытащил из вещмешка банку тушенки и одним движением вскрыл ее.
– Лихо, ничего не скажешь. Держи, это тебе за работу.
– Спасибо, гражданин начальник. Обращайтесь, если нужда будет. Все сделаем.
До лагеря нужно было ехать еще полдня, и за это время Михайлов успел наточить штык-ножи всем солдатам и получил за это несколько банок тушенки. Они с друзьями наелись до отвала первый раз за все время пребывания в лагере и одну банку даже припрятали назавтра.
Жизнь потихоньку налаживалась. Правда, эта банка вышла боком всем друзьям Михайлова. Кто-то сдал блатным, что в бараке есть мясо, и уголовники после устроенного шмона нашли злосчастную банку. После небольшого поучительного урока весь угол, где жили соседи Михайлова, был забрызган кровью. Сломанные ребра и челюсти, руки и ноги, разбитые головы и выбитые зубы… В лазарете избитых намазали зеленкой и отправили обратно в барак.
Через сутки после этого урока в их углу освободились две шконки. Михайлову достались вязаные варежки и не совсем сгнившие портянки. Но авторитет Михайлова начал расти прямо на глазах. К нему теперь занимали очередь, и если днем он затачивал холодное оружие солдатам, то по ночам уже был в полном распоряжении блатных. Солдаты расплачивались тушенкой и кое-какой одежонкой. Иногда от них можно было дождаться и послабления на работе во время рубки деревьев. От блатных же ничего не доставалось, но зато его перестали бить совсем.
Теперь с ним разговаривали бригадиры и авторитеты. Один