скалил зубы прямо в лицо,
сменив прекрасные крылья на хвост
и светлый нимб на рога.
А мне еще вчера казалось,
что сегодня день настанет неизбежно светлей.
И что не надо будет объяснять себя
ни умным, ни дуракам.
Да только испокон веков
ложатся навзничь все валеты
под крутых королей
и обеляют экстрасенсы скотов
непобедимостью карм.
И не спасают от недобрых вестей
уже ни выпивка и ни анаша.
А если сплю – тогда под утро
ко мне
приходят страшные сны.
Но я опять иду гулять вразнос в кабак
на три своих
уже последних
гроша,
опять надеясь как-нибудь дотянуть
до недалекой весны.
13.07.2002
Аэропорт
Солнце плавится в окнах бурлящего аэропорта,
Дожигает в траве, возле взлетно-посадочной,
клевер.
Но пустует опять мое место у правого борта
В самолете, летящем на север, на север, на север.
Стюардесса красива, улыбчива, любит кроссворды,
Обсуждает с пилотом скандалы и песни Вудстока,
Равнодушно идет мимо кресла у правого борта
В самолете, летящем с востока, с востока, с востока.
Облака под крылом проплывают спокойно и гордо,
Отбивают турбины свое деловое стаккато.
Позабытый журнал в мягком кресле у правого борта
В самолете, летящем куда-то, куда-то, куда-то.
Небо слепит глаза и тоскою сжимает аорту.
Летний день горизонтом от края до края распорот.
Сиротливо качнутся ремни возле правого борта
В самолете, летящем в мой город, в мой город,
в мой город.
22.08.2002
Утро на одного
Утро. Горячий чай. Радионовости.
Два бутерброда. Галстук. Пиджак. Пробор.
Старый автобус на черепашьей скорости.
Выход налево, через Гостиный двор.
Вниз, в переход, мимо сонных газетчиков.
Вдоль по Садовой, бросив взгляд на собор.
Март. Воскресенье. Целая жизнь до вечера.
Марсово поле. Мигающий светофор.
В Летнем саду мерзнут от ветра статуи.
Мост. Постоял, покурил – привычно один.
И кто его знает, что он там думал, падая
В сизую воду с острым крошевом льдин.
02.09.2002
«Да подавитесь!..»
Да подавитесь! —
швырнуть себя фантиком. —
Ннн-нате!»
Смотрите! Решайте!
И учтите, что я внутри не такой, как снаружи —
хуже.
Такой я вам нужен?
Такого – ждете? Правда?
Во мне все циклоны бывшего Ленинграда
и нынешнего Санкт-Петербурга
копятся хмуро,
жмурятся,
падая на пропыленные улицы,
ба —
ра —
ба —
ня
в окна словами с градом.
Надо?
Бессмысленно охать и ахать.
Хотите? – Нате!
Пейте!