Он небрежным жестом поправил рукав с надорванной головой белого волка.
Викфорд видел, как раздуваются ноздри девушки, и глаза становятся ещё более зелёными и совсем уж ледяными, и подумал, что ему придётся запереть её до утра, чтобы не сбежала, а утром отправить с сопровождающими в Эоган. Последний королевский указ велел любую найденную фрэйю отправлять к наместнику для дальнейших действий. Что это за действия, Викфорд не знал, да и ему было всё равно.
Единственное, что его беспокоило – рана на плече. А что если эта пигалица соврала, и яд всё-таки был? Иначе почему всё тело у него горит, жжёт так, будто под кожей ползёт огненная лиана, прорастая в мышцы и сплетаясь с ними? Но спрашивать у неё было бесполезно.
– Если я не умру от твоей раны, если ты не соврала насчёт яда, завтра утром тебя проводят в Эоган. Скажи спасибо Его Величеству, что по новому указу тебя не отправят на костёр, – ответил Викфорд, снова вытирая лоб.
– Ах, спасибо! Спасибо Его Величеству! – девушка шутовским жестом отвесила поклон шапкой и добавила со вздохом: – Жаль только что Его Величеству служат такие недоумки! Нет, милорд Адемар, я не поеду завтра в Эоган. Уж простите, но меня ждёт будущий муж, и я должна ехать к нему в Кальвиль, а это совсем не по дороге в Эоган.
Она смотрела на него с какой-то презрительной издевательской усмешкой, и в этот момент он понял.
– Значит, ты…
– Ах, как долго милорд Адемар складывал два и два! – торжествующе рассмеялась она, но это был горький смех. – Его Величество могли бы прислать кого-то более сообразительного за своей невестой, хотя теперь понятно, почему ты был такой лёгкой мишенью в лесу. Одна тавиррская спесь и никакой сноровки! Что даже какая-то балеритская замухрышка смогла достать тебя с первого выстрела. И да, я забыла представиться – Эрика Нье'Лири, ну, если это о чём-то тебе говорит. Или и здесь мне придётся сложить для тебя два и два, милорд Адемар?
Глава 5. Обещание
Эрика не находила себе места с того момента, как выпустила ту стрелу. Чуть позже, когда бежала по лесу, всё думала о том, что зря она это сделала, что в гневе тавиррцы могут сжечь замок, убить тётю или её детей, они могут всё…
Но в тот момент ненависти в ней было столько, что, натягивая тетиву лука, Эрика совсем не владела собой. А вот потом брела домой с тяжёлым сердцем, не зная, что в итоге увидит там. И поклялась себе, что больше не будет такой безрассудной. Но в замок Эрика попала уже почти на закате, одновременно с тавиррским отрядом, и все её клятвы пошли прахом, едва она увидела, как эти захватчики себя ведут. Когда услышала, что они говорят. Как насмехаются над замком и людьми. А когда в окно увидела, как их командор пнул несчастного петуха, ненависть вспыхнула в ней с новой силой, как сухая листва.
– Жаль,